Манагуанда

По этой команде необходимо было перейти на строевой шаг, и сразу топот тридцати с лишним пар сапог разнесся по округе.

— Выше ногу! — кричал Шикулин.

Обливаясь потом, Сергей, как мог, старался задирать ногу и тянуть носок, но при быстрой ходьбе и с тяжелой ношей это было почти невозможно.

— Воробьев! Ты что, не понял? — зарычал подбежавший Карнаухов.

Он с силой пнул Сергея по ноге. От боли тот стиснул зубы. Но не посмел ослабить шаг, ведь тогда из-за него наказанию мог подвергнуться весь взвод.

— На месте! — взвизгнул Шикулин. — Стой!

Взвод встал как вкопанный.

— Я что-то не понял, — завел свою обычную песню Шикулин. — Вы что, совсем опухли?

Маршировать разучились? Горохов!

— Я!

— А ты, я смотрю, вообще ножку тянуть не любишь!

В строю раздалось неодобрительное гудение.

— А ну-ка, взвод, кругом! — скомандовал Шикулин. — Бегом марш!

Взвод сбегал туда-обратно несколько раз.

До места назначения они добрели уже порядком уставшие. Но сержанты решили продолжить воспитательную работу. Помимо положенных тренировок на выполнение нормативов по одеванию противогаза и ОЗК, они устроили кросс по пересеченной местности во всей этой амуниции. Трудно описать, что испытывает человек, который в тридцатиградусную жару, облачившись в ОЗК, представляющий собой не что иное, как комбинезон из прорезиненной ткани, и натянув на голову резиновую маску противогаза, бегает по полю кругами.

Некоторые не выдерживали и срывали противогазы, потому что в них не то что бегать, ходить тяжело — не хватает воздуха. А когда один курсант свалился, как подкошенный, сержанты не на шутку перепугались и бросились к нему. Это был Горохов, который едва не потерял сознание. Все, слава богу, обошлось, но сержанты немного смягчились и дали передышку.

Каждый упал, где стоял. Благо, земля была сухая и теплая. Сергей лежал и смотрел на небо.

Ярко-синее, без единого облачка. Где-то рядом трещал кузнечик. Курсанты разговаривали вполголоса. Кто-то жадно курил, кто-то пил теплую воду из фляжки. А кто-то, как Сергей, просто лежал и наслаждался редкой минутой покоя.

Но вскоре идиллия закончилась. Словно из-под земли вырос командир взвода лейтенант Кукушкин.

— Взвод! — как ошпаренный, вскрикнул Шикулин.

Курсанты с трудом начали подниматься.

— Вольно, вольно, — сказал Кукушкин, и взвод опять повалился на землю.

— Ну что, Шикулин, давно загораем?

— Никак нет, товарищ лейтенант. Пять минут перекур.

— Пять минут прошли?

— Нет еще.

— Ну, как пройдут, поднимайте взвод.

Шикулин докурил и, вдавив окурок в землю, скомандовал:

— Взвод!

И вновь, как будто собирая себя по частям, курсанты стали подниматься с земли и вставать в строй. Прозвучала до тошноты знакомая комбинация "равняйсь-смирно-вольно", и командир взвода сообщил, что тема занятия: "Ведение боя на открытой местности". Курсантов построили в одну шеренгу с интервалом в пять шагов.

— Всем достать саперные лопатки! — скомандовал лейтенант.

Взвод дружно снял с пояса лопатки.

— Задание: изготовить укрытие для стрельбы лежа. Внимание! К изготовлению укрытия приступить!

Курсанты изучали этот вопрос в теории. Теперь им предстояло познать это нелегкое дело на практике. Кукушкин подозвал сержантов, выдал им по несколько взрывпакетов и приказал выдвинуться к опушке леса, которая находилась метрах в пятистах, а затем по его команде — это будет взмах красным флажком — имитировать наступление вражеских войск.

Между тем работа по строительству окопов шла полным ходом. Курсанты, чертыхаясь, ковыряли лопатками каменистую почву, обсыпая себя и товарищей землей. Кукушкин ходил вдоль "линии обороны" и давал указания.

— Обухов, копайте глубже! Даже если вы изо всех сил прижметесь к земле, ваша задница попрежнему будет отличной мишенью. Горохов, я же сказал: укрытие для стрельбы лежа, а не стоя.

Что за нору вы роете? Воробьев, пошире и подлиннее.

Наконец время, отведенное на норматив, истекло, и Кукушкин крикнул:

— Закончить изготовление укрытия! Занять оборону!

Картина была более чем веселая. Три десятка чумазых физиономий торчали из земли в разных позах, пытаясь принять форму сооруженного ими окопа. Для многих это оказалось невозможным. Кому-то окоп не подходил по ширине, кому-то — по длине, не говоря уже о глубине. Обухов, как ни старался, не смог скрыть свою задницу от глаз воображаемого противника и получил неудовлетворительную оценку. Горохову повезло больше — получил "удовлетворительно". Заботясь в первую очередь о глубине своего фортификационного сооружения, он, подобно червю, смог втиснуться в него чуть ли не с головой.

Лейтенант обошел каждого и проставил оценки в специальную ведомость. Наконец он взмахнул флажком, и с противоположного края поля на только что созданную линию обороны двинулись "подразделения противника". Раздались хлопки взрывпакетов. Курсанты щелкали затворами автоматов, изображая стрельбу.

Когда Шикулин и Карнаухов, растратив свой боезапас, приблизились к окопам, занятие завершилось. Кукушкин приказал встать, привести себя в порядок и засыпать все то, что с таким трудом было выкопано.