Манас – великий хан кыргызов

– Карабёрк – дочь Кайып-хана, правителя города Дангуу, что лежит на берегах далекого озера Лоб-Нор. Кайып-хан тоже здесь со своими джигитами. Теперь он мой союзник. А не так давно у меня была с ним битва. О, это было страшное сражение – воды Лоб-Нора окрасились в багровый цвет. Много тогда полегло воинов – и калмыков, и наших. Кайып дрался как лев. Сражались не только его сыновья, но и дочери. Карабёрк ранила из лука Бакая, моего брата, сына Бая. Она хотела заколоть кинжалом и меня, но не смогла противостоять моей силе. Кайып-хан был вынужден сдаться моим воинам. И все же Карабёрк победила меня. Я не смог устоять перед ее красотой. Я вернул землю Кайыпу и стал его зятем.

Манас отдал приказание сопровождавшим его воинам разбить лагерь, и те понеслись в разные концы огромного войска в поисках командиров. Вскоре уже ставились походные шатры и юрты, разводились костры. Джакып, живший мирной жизнью кочевника, со страхом смотрел на такое огромное количество воинов.

– Ата, под моим началом сейчас более шестисот тысяч джигитов, – заметив растерянность отца, сказал Манас. – Мне легко ими управлять – Урбю, Кёкчё, Джамгырчи и все остальные предводители отрядов и племен очень хорошие воины и вожди. Все войско действует как единое целое. Управлять им так же просто, как поднять свою руку. А кроме того, у меня есть достойный предводитель всех воинов – это мой брат – мудрый Бакай. Ему я доверяю так же, как себе.

– Где же мой дорогой племянник? Где его отец? – взволнованно спросил Джакып, оглядываясь по сторонам в надежде увидеть старшего брата Бая.

– Ата, ваш брат умер в Кашгаре более года назад, – с печалью в голосе ответил Манас. – Он был с нами, когда мы покорили страну Эсет и захватили город Мангыт. Мы вместе освободили из калмыцкого плена вашего брата Орозду с его десятью сыновьями и сыновей Бая – Бакая и Тайлака. Дядя умер счастливым человеком – он был свободен и похоронен своими сыновьями как воин.

К юрте Джакыпа подъехали новые всадники. Первый из них напомнил старику Бая в молодости, только в плечах этот юноша был шире. В глазах светилась природная мудрость и величие. «Бакай!» – догадался Джакып и перевел взгляд на следующего всадника. Хотя лицо того было изборождено глубокими морщинами, а волосы и борода были белее снега, Джакып сразу узнал дорогой его сердцу образ. «Аба Орозду!» – вскричал растроганный старик и поспешил к брату. К самому Джакыпу устремились, выкрикивая приветствия, десять неугомонных сыновей Орозду. При этом они толкались, не желая уступать друг другу первенства.

Не обращая внимания на гвалт, который подняли юноши, Джакып с Орозду говорили без умолку. Ведь с тех пор, как кытаи разлучили братьев, прошло очень много времени. Надо было расспросить друг друга обо всём. Джакыпу не терпелось услышать и рассказы Манаса. Но тот только развел руками:

– Сначала – свадебный той. Ведь здесь мой тесть Кайып со своими людьми. Да и мои воины устали от сражений. Пусть играет музыка, а девушки поют песни. Мы мечтали об этом, возвращаясь домой…

И зазвенели звонкие сурнаи[2], нежно запели струны комуза[3], полились протяжные песни кочевников…

Манас и Карабёрк стояли рядом, взявшись руками за прут. Джакып, подойдя к ним, переломил прут пополам, так что у каждого из молодоженов осталась половина. Молодые отбросили прутья далеко в стороны. Так в древности закреплялась нерушимость любого договора.

– Теперь вы оба муж и жена! – торжественно произнес Джакып, а горное эхо многократно повторило тысячеголосый крик: «Манас! Карабёрк!»

Чыйырды помазала лоб Карабёрк кусочком сала и бросила его в очаг. Это была жертва духам рода Манаса. С этого момента они должны были взять молодую женщину под свою защиту.

Песни Джайсана

Десять дней гремел свадебный той Манаса. Взлетали к самому небу веселые песни девушек и молодых джигитов вместе с крылатыми качелями – селкинчек. Шумели зрители, подбадривая батыров, вступавших в единоборство на конях или показывающих свою силу в борьбе – курёш. Ликовал народ и на соревнованиях певцов-акынов, которые заставляли слушателей смеяться до слез.

Еще в первый день Манас, видя нетерпение отца узнать о подробностях военного похода, сказал ему:

– У каждого человека в этом мире есть призвание. Мое – сражаться с врагами. Я не силен в рассказах. Послушай, отец, искусство моего товарища. – И Манас указал на Джайсана.

Всевышний одарил этого воина великим поэтическим даром, поэтому все, о чем бы он ни пел, казалось совершенным и не утомляло слушателей. И каждый день наступал час, когда Джайсан выходил на середину круга и начинал свою песню о недавнем походе Манаса.

Затаив дыхание, слушали люди рассказ о легендарном кыргызском хане Кошое, обладающем не только гигантской силой и мудростью, но и колдовским даром, благодаря которому Кошой принял облик кытайского правителя города Дагалак Кырмуса и помог Манасу овладеть городом. Певец поведал слушателям о битве кыргызского войска в стране Эсет, о покорении города Мангыт, о встрече с Орозду и Бакаем и о печальной кончине Бая.