Маньчжурия, 1918. Особый отряд (СИ)

Все эти вечера Виктор посвятил по сути исследовательской деятельности, совмещая её с легкими возлияниями и карточной игрой — после одной из драк в кабаке со стрельбой из нагана в потолок для него стало совершенно очевидно, что анархия нарастает, а сами офицеры делятся на конкретно враждебные группировки, у каждой из которых был свой авторитетный вожак. Наиболее задиристым и буйным нравом выделялись уже знакомые ему орловцы, и Виктор всё более внимательно к ним присматривался — как по долгу службы, так и из чистого интереса. Расхаживая по городу и другим злачным местам, он многое для себя уяснил об умонастроениях, царивших в офицерской среде — слухи ходили самые экстравагантные, и одни ожидали скорого наступления на Владивосток и образования там нового правительства, другие агитировали за Семенова, который сидел на границе с Забайкальем и контролировал дорогу, периодически разбирая железнодорожные пути.

Май выдался прохладным, и шестого числа ночью даже ударили заморозки. Виктор, как обычно, утром пошёл в консульство — генконсул Попов ещё в пятницу отбыл в Пекин к князю Кудашеву, как он сказал — по крайне срочному делу. Попов был человеком интересным и весьма амбициозным, с хорошо подвешенным языком — у него были огромные связи по всей Маньчжурии и Приморью, через консульство проходил большой документооборот по хозяйственной деятельности множества организаций.

Виктор по обычаю расселся в кабинете. Он читал всё, до чего дотягивались руки — уставы императорской армии, справочники по Китаю и Маньчжурии, законы и кодексы, наставления по организации охраны и тому подобное, но более всего его интересовали экономические аспекты, и здесь он уже видел огромные возможности и прикидывал, как ему можно будет заработать по-крупному.

«Всё-таки большевики недаром отменили старую орфографию — новая значительно проще и удобнее», — от многочисленных твердых знаков и буков «ять» у него начинали слезиться глаза.

Часа через три, когда Виктор со справочником в руке предался очередным тяжким экзистенциальным размышлениям — на предмет не рвануть ли ему всё-таки в Москву, пока не поздно, в кабинет постучали и не дожидаясь разрешения, вошёл подпоручик Смирнов.

— Что-то срочное? — повернул к нему голову Виктор.

— Господин штабс-капитан, получена шифрограмма из Пекина от Георгия Константиновича, — подойдя к столу и став по стойке «смирно», молодой человек протянул незапечатанный конверт Виктору.

«Хорошая у него выправка, всё-таки ускоренные курсы во Владике кое-что дают, хотя бы такую выправку, да и повоевать он вроде бы немного успел», — мимоходом подумал он про подпоручика, доставая листок из конверта.

В листке от имени генерального консула Георгия Константиновича Попова было написано, что на следующей неделе в Харбин ожидается прибытие бывшего командующего Черноморским флотом вице-адмирала Колчака. Посол Кудашев и генконсул настоятельно просили его, Виктора, организовать достойную встречу, подготовить жильё — хороший дом или комфортабельный вагон, и ввести в курс дела вице-адмирала по текущим делам — он дал согласие занять должность начальника охранной стражи КВЖД.

Виктор, а он сидел лицом к окну, развернул кресло от стола, повернулся к подпоручику — тот смотрел на него с любопытством.

— Вы читали?

— Так точно! — в голосе молодого человека были нотки восторга.

«Насколько я помню, только вот точно ли, Колчак был некоторое время в Харбине и занимался здесь организацией антибольшевистских частей, но потом восстали чехословаки и его пригласили в Омск, в правительство, которое там образовалось к осени из каких-то эсеров-учредиловцев и сибиряков. Если я сейчас познакомлюсь с ним и покажу себя в лучшем виде — перспективы просто захватывающие, хотя Омск — тоже дыра, но более веселая, чем эта. Но карьера просто головокружительная может быть».

— Знаете, Игорь Иванович, я тоже разделяю ваш восторг — скоро у нас будет множество дел и настанет пора очищать Россию от большевиков! — заявил Виктор.

— Так точно, господин штабс-капитан — очень на это надеюсь!

— Озаботьтесь поиском хорошей квартиры для вице-адмирала и его сопровождающих, или же организуйте вагон первого класса! — мода на личные вагоны у высоких чинов пошла ещё с первого года мировой войны, это было удобно.

— Так точно! — подпоручик щелкнул каблуком и с энтузиазмом на лице вышел из кабинета.

«Что это он так рад?» — на миг задумался Виктор, однако его мысли перескочили на местные расклады — город был сравнительно небольшой по сравнению с привычными ему современными, однако здесь страсти бушевали и социальная обстановка, что называется, была сложной и контрасты были на каждом шагу: пробольшевистские рабочие, низовые служащие дороги и ополченцы, жестко антибольшевистская верхушка дороги, дельцы и промышленники, бежавшие от большевиков, представители старой власти, а ещё местные генералы и добровольческие части, которые с каждым днём всё больше и больше ощущали себя хозяевами в городе. А ещё китайские власти, которые внимательно за всем следили и вся эта нарастающая анархия их очень радовала.