Маньчжурские правители Китая

Тайпины мечтали о создании крестьянского коммунизма, в основе которого лежал принцип уравнительного распределения материальных благ. В земельном законе, обнародованном восставшими в 1853 г., говорилось: «Нужно добиться, чтобы вся Поднебесная пользовалась великими благами, дарованными небом, чтобы совместно обрабатывали землю, совместно питались и одевались, совместно расходовали деньги, чтобы все было поровну и никто не остался голодным и холодным».

^{Хун Сюцюань}

Восставшие были суеверными людьми и верили в сверхъестественные силы. Так, во время движения к Пекину тайпины изготовляли большое количество бумажных солдатиков, которых складывали в ящики. Когда возникали стычки с маньчжурскими войсками, тайпинские воины дули на эти ящики — таким путем бумажные солдатики якобы превращались в настоящих свирепых воинов: им никто не мог противостоять. После военных действий надо было вновь подуть на ящик, и настоящие воины вновь становились бумажными солдатиками, которые не требовали ни пищи, ни одежды.

Опираясь на поддержку крестьянства и городских низов, тайпины в 1852–1853 гг. овладели важнейшим пунктом в районе среднего течения реки Янцзы — трехградьем Ухань, состоящим из городов Учан, Ханькоу и Ханьян. 9 февраля 1852 г. тайпины выступили из Ухани, а 19 марта 1853 г. заняли Нанкин. В это время Хун Сюцюань был объявлен первым императором тайпинского государства, а Нанкин — переименован в Небесную столицу.

Вести о падении Нанкина под ударами тайпинских повстанцев и их социально-экономических реформах вызвали переполох в Пекине.

Вот что об этом писал в мае 1853 г. глава русской духовной миссии в Пекине Палладий: «Пекин теперь в страшном беспокойстве — с одной стороны, грозят повстанцы, а с другой — опасаются со дня на день возмущения в самой столице. Богатые дома, в особенности сановники из китайцев, один за другим выбираются Из Пекина, как из города, обреченного на погибель». Бежали, однако, не только богатые китайцы, но и маньчжуры.

Англия, Франция и США решили воспользоваться гражданской войной в Китае для проникновения в глубь этой страны. Маньчжурское правительство попыталось противодействовать этому. Тогда англо-французские войска перешли к открытой вооруженной агрессии: сконцентрировав свои силы в Тяньцзине, они развернули наступление на Пекин.

Императора Сяньфэна, привыкшего к безмятежной жизни, охватило чувство беспокойства и страха. Во дворце Юаньмин юань понимали, что поражение маньчжурских войск под Нанкином создаст угрозу существования маньчжурской династии, а это означает конец всем, кто ее поддерживает.

Когда англо-французские войска начали приближаться к Пекину, маньчжурская армия оказалась не в состоянии приостановить их продвижение. Приближенные императора Сяньфэна уговаривали его укрыться подальше от Пекина, в провинциальном городе Жэхэ: он был окружен толстыми стенами и имел императорскую резиденцию.

Ниласы пыталась убедить императора Сяньфэна не покидать Пекина. Ей помогали в этом Нюхулу, братья императора — великий князь Гун и великий князь Чунь, а также некоторые сановники. Они выдвинули такие аргументы. Пекин с его массивными стенами представляет собой неприступную крепость, которую невозможно взять штурмом. Такая крепость может противостоять «варварам» до тех пор, пока с юга Китая не придет подкрепление и не сбросит их в море. Выдвигался и другой аргумент: «варвары» не осмелятся атаковать Пекин, если в нем будет находиться Сын неба.

^{Так карикатурист изобразил лицемерие Цыси во время восстания ихэтуаней}

Приближенные императора знали, что он серьезно болен и долго не проживет. В случае его смерти встанет вопрос о регентстве над малолетним наследником трона, и это породит острую борьбу между двумя соперничающими группировками: с одной стороны, Ниласы, Нюхулу и братья императора Гун и Чунь, а с другой, сановники двора — богатый и влиятельный Су Шунь, а также князья Цзай Юань и Дуань Хуа. Они хорошо понимали, что в случае смерти Сяньфэна его сын будет объявлен наследником престола, а Ниласы станет императрицей-регентшей вплоть до его совершеннолетия. Поэтому Су Шунь и его единомышленники считали для себя единственным выходом — физически расправиться с Ниласы и таким путем не допустить ее стать регентшей при несовершеннолетнем наследнике трона.

Если бы Сяньфэн остался в Пекине, заговорщикам трудно было бы осуществить свой план, так как они редко общались с императором, в то время как Ниласы и Нюхулу и их сторонники постоянно с ним встречались. Обстановка могла резко измениться в Жэхэ: там заговорщики могли ежедневно видеться с императором и оказывать на него давление, а жены императора лишились бы такой возможности.