Мандаринка на Новый год

Стеклянная коллекция заполонила весь комод и понемногу стала стекать на пол. Какие-то фантастические цветочные композиции, нереальной красоты хрупкие деревья, горделивый красавец олень и смешной сердитый домовой. Егор просто тащился от ее последней работы – Деда Мороза и Снегурочки. Добрый Дед Мороз у Любы вышел нетрадиционно суровым, от переливов синего стекла так и веяло холодом – суровое зимнее божество, а не добрый дедушка. Под стать ему была и Снегурочка – не весёлая внучка, а, скорее, дочка – вся в отца, только фигура более светлая, искристо-льдистая. Пара оставляла странное впечатление, странное, но завораживающее. Егор сфотографировал и через неделю заявил, что нашёл покупателя. На Любино тщательно скрываемое недовольство только фыркнул.

– Учись расставаться с работами. Всё, ты вышла из любителей. Будь профессионалом.

– Да какой из меня профессионал?

– Вот как первую работу продашь – так и станешь профессионалом. Ну, я забираю?

– Забирай, – вздохнула Люба. – Но Жар-птицу не отдам!

– Если найду покупателя – отдашь.

– Нет! Егор… – простонала она. – Всё что, угодно, но птичку не отдам. Она… моя. Для меня.

– Ладно, – легко согласился Егор. – Ты работай, девочка, а мы там потом разберёмся.

Люба гладит тонкий огненный гребень. Сама не может понять, чем ей так дорога эта работа. Она сделана качественно – это факт. Переливы цвета от тёмно-багряного через алый к трескучему оранжевому. Поднятые крылья во всполохах застывшего пламени. Жар-птица. Феникс. Символ вечного обновления. И Люба так же, как феникс – когда-нибудь вернётся к нормальной жизни. Сейчас она выживает.

* * *

Как-то в мастерскую Любы заглянул отец.

– Любава, ну твои фигурки уже ставить некуда. Этак твое сказочное зверьё скоро нас из дому выживет.

– Пап, ну Егор продаёт понемногу… Мне, наверное, надо просто перестать производить их в таком объёме. А я остановиться не могу. – Люба вздохнула.

– А что все Егор да Егор? Сама не можешь, что ли? Заниматься реализацией? Если это продаётся?

– Ой, пап, это не так просто. Этим, правда, надо заниматься. Я не хочу. Мне времени жаль. Я лучше… – Она виновато потупилась.

– Кто тебя просит этим заниматься самолично? – удивленно поднял брови отец. – Есть такая штука, как Интернет. Открой свой интернет-магазин. От тебя ничего не требуется. Почти. Только фотографии работ выкладывай.

– Да? Но я совсем не знаю, как сделать… такое.

– А тебе зачем знать? У нас есть для этого специально обученный человек – муж твоей старшей сестры.

– Витя?

– Витя.

– Нет!

– Почему? – Отец удивился. – Витька в этом прекрасно разбирается.

Люба не может толком объяснить почему. Наверное, потому, что Вик – друг Николая. А она сейчас не хочет видеть вокруг себя ничего и никого, кто хоть как-то будет напоминать ей о нем.

– Ну, Вик же денег с меня не возьмёт за то, что сделает мне сайт…

– Конечно, не возьмёт. Вот еще глупости. Мы все свои люди.

– Не хочу его отвлекать от семьи на свои глупости, если это даже денег ему не принесёт.

– Да Виктор будет рад помочь, я уверен.

– Пусть он это время лучше на жену и сына потратит, – Люба не собиралась соглашаться. – Я попробую поискать кого-нибудь еще. Спасибо за идею, па.

* * *

– Привет, крыса.

– Кто?

– Крыса. – Голос Виктора в телефонной трубке демонстративно ровен.

– Баженов, ты белены объелся? Я твоей бесценной пожалуюсь, что ты меня обзываешь!

– Я тебя не обзываю. Я констатирую факт.

– И почему это я, интересно, крыса?

– А кто еще? Отказываешься от моей помощи, собираешься нанимать какого-то левого дядю со стороны. Как тебя еще назвать?

Так… похоже, ее сдал родной отец!

– Вик…

– Люб, если ты на меня за что-то обиделась, или у тебя какие-то претензии ко мне – скажи прямо. К чему весь этот детский сад с привлечением чужих людей, когда я всё могу сделать сам?

– Да ни на что я не обиделась!

– Тогда когда встречаемся?

– Э-э-э… зачем?

– Обсудить детали. – Вик по-прежнему невозмутим. – Ты расскажешь мне, чего хочешь от своего интернет-магазина.

Люба вздыхает. Вот как Надя живёт с таким упрямцем? Непременно всё нужно сделать по-своему!

– Ау, Любовь Станиславовна! Я жду ответа.

Не отстанет, факт.

– Ну, давай сегодня вечером после работы я к вам подъеду.

– Не, давай лучше не дома. Дома Ванька нам не даст поработать. Приезжай ко мне в офис. Знаешь, где я обитаю?

– Нет.

– Так, сейчас скину адрес эсэмэской.

* * *

Люба окинула взглядом офис, в котором ее поджидал Виктор.

– Уютно у тебя тут. Боже мой, даже Надина фотография на столе… Баженов, ты законченный подкаблучник.

– Угу. Кофе будешь?

– А что у тебя есть к кофе?

– Ну, надо же… – Вик качнул головой. – Дали мёду – и ложку теперь подавай.

– Мёду не хочу.

– Какие ж вы, Соловьёвы, все-таки капризные… Печеньем меня сегодня угостили. Будешь печенье?

– Давай.

Они сели перед монитором.

– Ну, рассказывай.

– Вить, я, наверно, только на пальцах смогу объяснить…

– Давай на пальцах. Не впервой.

За разговорами они просидели около часа, выпили по кружке кофе, сгрызли вкусное домашнее печенье.