Манъёсю

Нара в зелени листвы
Я оставил и ушел,
И хотя живу сейчас
Я в глуши, что далека,
Словно неба дальний свод,
Но, когда я видел здесь,
Друг мой дорогой, тебя,
Я всегда в печальный час
Утешенье находил.
Но теперь, приказы чтя,
Что великий государь
Отдал,
Взял ты на себя
Управление страной.
И из молодой травы
Сделал шнур и подвязал
Нижние края одежд.
И как стаи певчих птиц
Улетают поутру,
Так ушел ты поутру
От меня в далекий путь.
И, оставленный тобой,
О, как был печален я,
И, ушедший в дальний путь,
Как наверно, ты грустишь!
Небо горьких дум моих
Неспокойно с этих пор.
И когда не стало сил
Горевать и слезы лить,
Оглянулся я кругом
И увидел:
На горе
Расцвели унохана,
И кукушка вдалеке
Громко плачет средь цветов.
Словно утренний туман
В сердце горестном моем,
Рассказать словами все
Страх не позволяет мне…
Оттого и приношу
Я священные дары
Покровителям-богам
Там, где горный перевал
У горы у Тонами,
И молю я об одном:
С другом, сердцу дорогим,
С глазу на глаз быть хочу,
Будет счастлив пусть в пути
И воротится назад.
И когда пройдут, сменясь,
Месяцы разлуки злой,
Сразу,
Лишь придет расцвет
Алых полевых гвоздик,
Дайте встретиться мне с ним!

4009–4010

Каэси-ута

4009

Боги всех дорог и всех путей,
Что давно отмечены яшмовым копьем,
Вам дары несу —
О друге дорогом
Я прошу вас позаботиться в пути!

4010

Мой милый друг, которого всегда
Любил я в тайниках своей души,
О, если бы гвоздикой мог ты стать,
Чтоб утро каждое
Смотрел я на тебя!

4011

{26-й день 9-й луны}

Песня, сложенная, когда, тоскуя о пропавшем соколе, увидел сон и исполнился радости

{Отомо Якамоти}