Мангыстауский фронт

Когда Кунтуар впервые пришел на работу в научно-исследовательский институт, он был удивлен слабой оснащенностью научной базы. Впрочем, в то время, перед началом Отечественной войны, многие институты не имели даже лабораторий. Да и самих этих институтов было раз-два и обчелся…

Кунтуар помнит, сколько настоящих патриотов, истинных талантов пришло тогда в науку. Эти люди не боялись ни житейских невзгод, ни напряженной работы.

Сейчас в исследовательских учреждениях многое изменилось. Окрепла материальная база. Целые коллективы работают над важнейшими темами для развития народного хозяйства. Такой метод организации исследований, разумеется, не может помешать индивидуальному поиску. Ведь иной раз ученого ведет к открытию интуиция. Или может случиться, сегодняшнее открытие — всего лишь начало серии других, перекидной мостик к более серьезным результатам.

Но… бывает в науке и так, что исследователь на решение проблемы потратил всю свою жизнь, а желанной цели так и не достиг. Тот, кто идет в науку, должен быть готов и на такую жертву.

Известно, цель науки — выявить общие законы развития общества и природы. Такие законы — основа для будущих открытий. Это, конечно, не значит, что не стоит работать над проблемами, необходимыми народному хозяйству, экономике страны сегодня, сейчас. Однако не все новое сегодня — живет. Часто открытия поспешные становятся старыми уже завтра. И слава, легко пришедшая к тебе, скоро гаснет вместе с устаревшим твоим открытием.

Разумеется, величайшие достижения невозможны ежедневно. Закономерно и то, что даже самая прогрессивная, передовая эпоха может дать десятки тысяч академиков и профессоров, но… ни одного Галуа, Лобачевского или Чокана. Науке в первую очередь нужен талант. Настоящий. Не просто знания. Их-то можно приобрести, а вот талантливым — надо родиться.

Любая наука — что воды быстрой реки. Борясь с волнами ее, противоположного берега достигает не каждый. Иные, войдя в реку, начинают плыть по течению.

Случается такое и в археологии — древнейшей из наук. Ведь еще пять тысяч лет назад, зарывая своего усопшего первого фараона в золотой гробнице под сводами первой пирамиды, люди умели уже тогда и отрыть эту гробницу. Археология зародилась и живет с тех самых пор. Мало того, не изменились даже способы и средства работы археолога: цель и планы рождаются в голове ученого, а потом в ход идут кайло и лопата. Правда, при раскопках больших курганов в последнее время прибегают к помощи бульдозеров, экскаваторов, но археологи с большой осторожностью доверяют технике, с опасением наблюдают за каждым движением машины, боясь, как бы не были повреждены ценные находки.

И вот этими незатейливыми кайлом и лопатой отрыто множество захоронений, городищ. Сколько узнал мир древних эпох и цивилизаций! Плюс к этому — письмена Древнего Египта, народов майя, ацтеков, шумеров. Археологи поведали людям о тайнах великой культуры эллинов, жейхунов, кошанов…

Кунтуар Кудайбергенов принадлежал к отряду истинных ученых, энтузиастов, людей, которые ради дела, ради науки готовы были принести в жертву и здоровье и жизнь… Сейчас ему шестьдесят. Чудак человек! Другой бы на его месте забеспокоился: дескать, что же вы, родственнички, ровесники, сослуживцы? Надо бы мне воздать должное! Другой бы взял, как Ергазы, организовал заранее пышное празднество, а с ним — и восхваление собственной персоны.

Кунтуар поступит по-другому. Он просто пригласит старых друзей к себе домой на чашку чая. Долго просидят они — с вечера до поздней ночи. Вспомнят молодость, споют любимые песни, которые пели когда-то.

Шестьдесят!.. Кунтуар взгрустнул. Чего только не случалось за эти годы, чего только он не пережил! Были и радости, было и горе. Самое досадное, что, избрав археологию, он надеялся достичь многого… Археология казалась ему живой и понятной. Ах, неискушенная молодость!

И все-таки он подвел черту своим исследованиям, опубликовал о них не одну книгу. И вчера отнес все в ученый совет, оформив кандидатской диссертацией.

Сожалеет же больше всего о том, что Кайрактинская экспедиция, на которую были затрачены его лучшие годы, пока не принесла желанных результатов. И опять горькие размышления все о том же: «Не может быть… Не может быть, чтобы на территории Казахстана в эпоху бронзы и раньше никто не проживал. Допустим, что это так. Допустим, что на землях нынешних казахов со времен их возникновения родоначальниками первой культуры были саки и кемирии. Но откуда взялись они, откуда к ним пришла их высокая культура? Ведь это кочевники. Могли ли они, занятые постоянными переездами с места на место, создать памятники бронзы и железа в «зверином стиле»? Нет у него ответа на этот вопрос.

Правда, кое-какие находки проливают свет на прошлое земли казахов. Так, на берегу Ишима была найдена кость хазарского мамонта. В прошлом году уже здесь, в Кайрактинской экспедиции, обнаружены два зуба слона. По этим находкам можно предположить, что в древние времена и берега Ишима, и берега Жаксарта были покрыты лесами. Большего пока сказать невозможно.