MANIAC

Го веками считалась не просто игрой, а искусством. В Китае любой знатный человек должен был овладеть четырьмя дисциплинами, одна из них — го. Лучшие игроки никогда не полагались на вычисления, чтобы решить, какой ход сделать; они руководствовались чувством на грани искусства или мистики. Вычислительный подход к игре не применяли, потому что считали ее слишком глубокой, сложной и запутанной. Но вот в 2016 году Хассабис и его команда из DeepMind ошеломили всё мировое сообщество го-профессионалов, а заодно поразили и своих коллег-разработчиков искусственного интеллекта — в статье, опубликованной в журнале Nature, они похвастались, что им удалось создать искусственный интеллект, который не просто умеет играть в го, но еще и победил действующего европейского чемпиона Фаня Хуэя. Программа впервые одержала победу над го-профессионалом, и тогда сотни специалистов по компьютерным наукам бросились изучать статью в мельчайших подробностях, читали отчеты об играх, которые сотрудники DeepMind публиковали в сети, под лупой рассматривали каждый ход, ища ответ на вопрос: неужели им и правда удалось создать священный Грааль искусственного интеллекта, опередив свое время? До публикации статьи Хассабиса ученые сходились во мнении, что от точки, в которой искусственный интеллект сможет сразиться в го с человеком, нас отделяет минимум десять лет. Однако Хассабису и его команде каким-то чудом удалось добиться этого раньше. Их программа AlphaGo наголову разбила Фаня Хуэя, победив во всех пяти играх. Поразительное достижение, которое мгновенно вызвало бурную реакцию у поклонников игры — они насмехались над Фанем Хуэем, мол, он, может, и чемпион Европы, но у него только пятый дан, до профессионалов высшей лиги, до девятого дана, ему еще далеко, а такие профессионалы живут в Японии, Китае и Корее. Турнир с компьютером разобрали во всех подробностях, указали Фаню на все его ошибки и объявили, что он посредственный соперник, а сам эксперимент — профанация. Сотрудники DeepMind вскоре поняли, что искусственному интеллекту нужен намного более сильный соперник.

А кто лучший игрок в го? Ли Седоль.

Внезапное резкое вторжение

Ли Седоль взял черный камень из чаши и разместил его в правом верхнем углу поля.

За пределами помещения, в котором находились игроки, на шестом этаже нового отеля сети Four Seasons в Сеуле, за ходом игры на экранах следили более двухсот журналистов со всего мира, а рядом с ними комментаторы, эксперты по го, с нетерпением ждали возможности проанализировать каждый ход для зрителей онлайн-трансляции на YouTube, а таких насчитывалось более ста тысяч человек, ещё шестьдесят миллионов телезрителей смотрели трансляцию в прямом эфире по каналам семи телесетей из Японии, Китая и Южной Кореи. Ли Седоль сидел в зале, специально отведенном для игры — там стоял один стол для игроков, два черных кожаных кресла, несколько камер и стол президиума для трех судей на платформе; туда не доносились шум и суета пятизвездочного отеля с его облицованными мрамором коридорами и огромными позолоченными люстрами. Напротив Ли за столом сидел Аджа Хуан, старший программист DeepMind, ответственный за то, чтобы проводить на доске ходы, которые программа выберет и выведет на экран слева от него. Через несколько лет после того матча, когда Ли Седоль сиплым и тонким голосом объявил о завершении карьеры, чем шокировал абсолютно всех, он не удержался и с издевкой припомнил странную неподвижность Хуана во время игры; он просидел как статуя все пять дней. «Аджа Хуан… Только вспомню его, сразу смешно делается. Удивительный человек. Он ведь обычный человек, да? Это AlphaGo, а не он искусственный интеллект. Я был готов поверить, что он тоже машина. Во-первых, он сидел с каменным лицом весь матч, во-вторых, вел себя как тряпичная кукла. Он даже в туалет ни разу не сходил, не встал с места ни разу. И воду пил маленькими глоточками, совсем крохотными, жеманно так и чудно́. Не знаю, вода там у него была или нет, потому что он просто мочил губы, как робот или как зверь у водопоя. Движения у него были медленные, осторожные, размеренные и точные. И он ни разу не взглянул мне в глаза. Ни разу! Я смотрел на него и думал: «Кто же ты такой?» Напротив меня как будто робот сидел, или автомат, бессердечный и бесчувственный зомби, а то и вовсе простак какой-то, круглый дурак. Потом я узнал, что ему не разрешали выходить в туалет. Его коллеги из DeepMind не отпускали его. Еще ему запрещалось показывать эмоции и выражать любые чувства, чтобы ничего не выдать. Допустим, но, когда видишь такого человека, такое отношение, становится не по себе. Хуже того! Мне хотелось наорать на него, подойти и ударить — проверить, настоящий он или нет!» — так Ли вспоминал самый первый день судьбоносного матча во время телевизионного интервью в прайм-тайм и самый первый ход компьютера, над которым машина думала неприлично долго.