MANIAC

Первые ходы в го обычно быстрые. Поле пустое, на нем нет камней, только клетки и множество возможностей. Как правило, первый игрок обозначает территорию в верхнем углу поля, а его противник располагает свой камень напротив. Думать тут не о чем. Первые ходы принято разыгрывать в считаные секунды, но в отеле Four Seasons после хода Ли Седоля, пусть и несколько нестандартного, — он хотел сделать ход, какого нет в базе компьютера, — время шло и шло, Аджа Хуан переводил взгляд с монитора на поле, свет софитов отражался на блестящей черной поверхности камня Седоля, потом снова на монитор, но там по-прежнему крутилось колесико, то есть AlphaGo долго что-то вычисляла. Прошло пять, десять, пятнадцать, двадцать секунд; взволнованные южнокорейские комментаторы начали отпускать шутки в адрес программы, а в комнате управления двумя этажами ниже двадцать специалистов компании DeepMind запаниковали, включая самого Демиса Хассабиса и его коллегу Дэвида Сильвера, главного исследователя AlphaGo. Программа зависла? Слетела? Почему так медленно?! Неужели они опозорятся прямо с первого хода?

Прошло почти полминуты, Ли начал гримасничать. Он, видимо, просчитался; играть с компьютером — только время зря тратить. Он изучил игры между AlphaGo и Фанем Хуэем, чемпионом Европы, оба игрока показались ему заурядными. По сравнению с Ли Хуэя даже любителем не назовешь. Сядь он играть против Седоля, было бы похоже, как если бы ребенок, причем не самый одаренный, сразился бы с легендарным японским мастером го Сэйгэном. AlphaGo не произвела на Ли никакого впечатления. Да, программа играет в го и делает это в некотором смысле талантливо, что редкость для компьютерных программ, но ей всё равно далеко до его уровня. Google, материнская компания DeepMind, пообещала победителю матча премию один миллион долларов, и многие, кто проанализировал игры между AlphaGo и Фанем Хуэем, говорили, что можно сразу отдать деньги Ли. Го-профессионалы в Южной Корее посмеивались, мол, им даже завидно, потому что более простого способа заработать для топовых игроков в го просто нет. Никто не сомневался, что человек победит машину.

Ли насмешливо смотрел то в камеру, то на Аджу Хуана, который едва сохранял самообладание, обливаясь потом, в течение этой бесконечной тягостной паузы в самом начале игры. Может, он вспоминал слова Ли. На пресс-конференции в честь открытия матча, которую провели в танцевальном зале на шестом этаже, специально переоборудованном, чтобы вместить несметное количество местных и заграничных журналистов, Ли сказал: «Го — красивая игра, навряд ли машина способна понять эту красоту. По-моему, искусственный интеллект не может тягаться с развитой человеческой интуицией, и меня не заботит, выиграю я или нет. Меня заботит, с каким счетом я выиграю: пять-ноль или четыре-один». Прошло больше минуты, и на мониторе Хуана появился белый кружок. Программист взял камень из чаши и аккуратно с четким щелчком опустил на противоположной стороне поля, на одной линии с камнем Ли Седоля. Любой человек сделал бы так же.

Последовало несколько ходов один за другим, прошло чуть больше двадцати минут, и, казалось, игра AlphaGo не удивила никого. Некоторые комментаторы даже позволили себе едкие комментарии, после того как Аджа Хуан сделал крайне посредственный ход. «Этой программе нужен хороший учитель. Он бы научил ее уму-разуму после таких безобразных ходов. Все знают, что так ходить никуда не годится… Первые пять ходов далеки от идеала, больше напоминают ошибки новичка», — съязвила в прямом эфире, укоризненно качая головой, Го Цзюань, игрок пятого дана. В начале игры Ли Седоль безоговорочно лидировал, но спустя два часа Хуан положил сто второй камень на десятую линию в центр доски, отступая две клетки слева от края поля, и всё изменилось.