Маньяк

Что за наивный юноша, придет время и природа сама даст ему подсказки что и как делать. Во что он верит? Что возьму в ученики и научу сексу? Что за бред больного переростка. А если сейчас все расскажу, он поверит мне? Я стояла и думала, в голове все смешалось. И тут я поняла одно. Я действительно в данной игре всего лишь игрушка, и благодаря мне вожак поднимает свой авторитет в стае. Придумав эту историю, он хочет, чтобы она была правдивой и не допустит ее искажения. Тогда зачем мне ему рассказывать, как я тут очутилась. Он, наверное, и сам к этому причастен? Или сказать, что беру его в ученики. Меня устраивают его доводы и пусть он скажет, что ему все понравилось со мной и тогда все кончено. Но кончится ли это тогда? Я не знала ответов, но решила попробовать этот шанс.

Подходя к нему, я еще раз спросила:

— Так зачем тебе все это?

Он сразу же заговорил, как будто ждал его.

— Я люблю ее и хочу быть у нее первым, и чтобы она это помнила всегда, всю жизнь.

— Глупенький, — я подошла к нему со спины, мышцы просвечивали сквозь ткань футболки. — Она и так тебя будет помнить всю жизнь, потому что ты будешь первым.

От него исходило какая-то уверенность, ее не было видно, что-то большее, не могла понять что.

— Ты ни с кем еще не занимался этим? — я стояла у него за спиной и смотрела на него. Возбужденное тело, я это чувствовала, тело самца, молодого самца, робкого, неуверенного в себе. Его как пластилин можно лепить. В душе екнуло, и мотор взвыл. Быть первой… Клапана со свистом толкали кровь.

— Нет, — тихо ответил он.

Мотор, надрываясь, гудел, и все в душе вывернулось наизнанку. Я стояла в нерешительности. Хотелось сказать, что его используют, а меня просто насилуют, но слова застряли в горле.

— Что ты сейчас хочешь? — Я не поверила себе, поскольку знала, что хочу услышать. — Что ты сейчас хочешь от меня?

Зачем повторила вопрос. Я знала одно, что там за дверью их еще много и они не упустят возможности поиграть со мной. Они не отпустят меня, пока не используют на все сто процентов, пока не выжмут и не бросят на землю как грязную ветошь. Я искала не выход из положения, а оправдание своего решения.

Стоять вот так стало невозможно. Решение для меня давалось тяжело. Я посмотрела на его спину, коснулась ее пальцами. Чувствовала его мышцы, они были напряжены. Он хотел меня, но сейчас я хотела его больше. Не могла себе в этом признаться, не могла даже об этом подумать. Просто твердила «Секс… Секс… Просто секс… Я вынуждена это сделать… Делать…» Стояла и оправдывала себя, искала повод, чтобы не рассказать все как есть. По крайней мере я была бы чиста в душе.

Я коснулась его шеи, плеч, меня тянуло к нему. Двигатель выл на пределе. Что не так? Почему? Почему не скажу правды?

— Раздевайся! — вдруг скомандовала ему.

Его не пришлось долго ждать. Через несколько секунд его одежда бесформенной кучей лежала на столе. Скорей бы это все кончилось, скорей бы.

— Ложись, — и я показала на стол, — на спину.

Он неуклюже взгромоздился на него, а потом лег на спину, положив по швам руки. Юное тело, такое свободное, сильное и еще не запятнано развратом.

— Запомни одно, я не хочу тебе доставлять удовольствия. Я не проститутка, — на этих словах он посмотрел мне в глаза. — Я только помогу тебе этого добиться. — Смотрела на его тело, на то, как он неловко пытается положить на место набухающий стручок. Со временем он будет таким же сильным как его мышцы, но сейчас нет. — Оставь его в покое, он знает, что делать, — сказала я и положила его руки на стол.

Своими пальцами провела по его животу, а потом по его распухшему хоботку. Несмотря на свой достаточно большой размер, он был слабым, мягким, вялым. Я испугалась, что его хоботок может потерять свою мужскую способность уже через несколько секунд. Неуверенность хозяина передавалась ему.

— Не все сразу, — я взяла его в ладонь и слегка сжала, пульс крови начал ударять мне в ладонь. Разжала пальцы, он стал немного больше, но надолго ли. Начала переживать за исход. — В тебе есть ритм, прислушайся к нему, и ты услышишь его, сейчас не думай обо мне.

Я села на стол, потом встала перед ним на колени, его юный стручок осмелел и, набравшись силы, торчал вверх. Улыбнулась, хотела сказать, вот так держать, но промолчала. Подняв колено, я села ему на живот. Чуть подвинувшись назад и наклонившись вперед, взяла его мужской орган и направила в себя.

Что я делаю? Если бы это видел мой муж, он убил бы меня на месте. Но его нет, а здесь стая голодных шакалов, которые готовы растерзать меня.

Я ощутила его горячую плоть. Как только он коснулся моего тела, осторожно выпрямившись, я села на него.

Лучше бы он насиловал меня, а я царапалась и орала. Но сейчас я сделала это добровольно, сама. Он жег изнутри. Сглотнув и посмотрев ему в глаза, спросила его:

— Ты чувствуешь меня?

— Да, — тихо ответил он.

— Что ты чувствуешь?

— Не знаю, не могу объяснить, я…

Он хотел еще что-то сказать, но я положила ему палец на губы.