Подросток встал на колени, надеясь на то, что все закончится хорошо, если он будет слушаться. Иван словно вновь стал пятилетним ребенком, который уверен, что послушание всегда гарантирует благополучный исход. Казалось, если он будет неукоснительно выполнять приказы, то выживет.
В этот раз все вышло иначе. Паренек даже не успел понять, что происходит, когда Головкин перекинул веревку через ветку и засунул его голову в петлю. Через несколько минут надсадные хрипы стихли, а садист еще долго в полубреду продолжал истязать висящее на дереве тело.
Придя в себя, убийца вдруг осознал, что не может оставить здесь труп. Ему хотелось забрать тело и притащить к себе в комнату. Однако он понимал, что это невозможно. Разве что часть… Какой-нибудь «сувенир на память» Головкин точно жаждал заполучить. Он срезал веревку и снял обнаженное, истерзанное тело. Затем достал из сумки ножовку и начал отрезать голову. Ему вздумалось забрать самое привлекательное – голову и половые органы. Голова не уместилась в кожаную сумку, поэтому он обернул ее курткой и понес под мышкой.
Когда до железнодорожной станции оставалось всего несколько сот метров, Головкин заметил вдалеке мальчишку, спешившего к воротам пионерского лагеря «Звездный». Убийца сильнее прижал к себе отрезанную голову и в этот момент почувствовал, как по щиколотке что-то течет. Взглянув вниз, он увидел, что внутрь ботинка стекает тонкая струйка крови. Головкин резко отбросил голову в сторону и ускорил шаг. Подросток, спешивший к воротам лагеря, не заметил его.
Несмотря на одежду в бурых пятнах, запутавшиеся в волосах листья и прутики, а также набитую до отказа кожаную сумку, Головкин своим видом не привлек внимания немногочисленных пассажиров электрички. Мало ли чем человек мог заниматься на даче: может, за ягодами ходил, а может, мотор перебирал в машине. Головкин сам не помнил, как добрался до дома. Все его мысли занимало совершенное убийство и «сувенир», который он привез с собой.
Спустя несколько дней он вновь вернулся к своим обязанностям зоотехника. Как это часто бывает, ему казалось, что за время его отсутствия все изменилось – люди, настроения в коллективе. А главное, все видят, как сильно поменялся он сам. Лишь в конце первого рабочего дня человек обычно понимает, что в мире все по-прежнему и коллеги видят в тебе лишь старого знакомого. Вечером его вызвали в администрацию.
– Головкин, ты же вроде детей любишь? – поинтересовался директор.
– Не то чтобы. Просто они ко мне тянутся, – ответил зоотехник, и взгляд его затуманился. В воображении тут же стали всплывать воспоминания о подростках из пионерских лагерей, за которыми он наблюдал и о которых обычно фантазировал.
– Ну, тогда у меня для тебя хорошая новость, – преувеличенно бодро сказал начальник и хлопнул рукой по столу. – К нам тут школа обратилась с просьбой наладить производственное обучение. Детей нужно воспитывать и приучать к труду, верно?
– Верно.
– Ну вот, я тебя и назначаю начальником производственного обучения. Будешь подросткам объяснять, как с лошадьми управляться. Ты и так этим бесплатно целыми днями занимаешься.
Следователь Телицын наблюдал за тем, как криминалисты проводят осмотр обезглавленного тела, как убирают его в мешок и переговариваются. Он молча смотрел и курил одну сигарету за другой, чем страшно нервировал судмедэксперта, который боялся привязать к делу чужие окурки.
– Нашлась! – прокричал кто-то из глубины леса. – Нашлась!