Маньяк по вызову

Самое удивительное, что этот полутруп и впрямь немного приподнялся, но тут же снова рухнул в кресло.

- Похоже, поезд дальше не пойдет, - констатировала я, плюхнулась на соседний стул и предупредила Нинон:

- Учти, я его не поволоку. Пусть здесь ночует.

Нинон удрученно покачала головой:

- Да его комары заедят! Я развела руками:

- Надеюсь, не до смерти.

Тем не менее Нинон не оставляла попыток разбудить пьяного банкира, продолжая его тормошить:

- Виталий, Виталий, ну, пожалуйста, проснитесь, а то останетесь здесь один...

Возможно, в другой ситуации такая трогательная забота Нинон о пьяном банкире меня немало позабавила бы, но сейчас мне было не до веселья. Я опять провела рукой по своей шее и болезненно поморщилась. И чего со мной только не произошло с тех пор, как я опрометчиво решилась побыть компаньонкой Нинон на время ее дачного отдыха.

А Нинон все еще возилась с Остроглазовым, пытаясь придать его обмякшему телу вертикальное положение.

- Кончай ты эту благотворительность, - по-дружески посоветовала я ей, - мы его все равно не дотащим. Придется ему подкормить местных комариков, а то они совсем изголодались.

Однако неимоверные усилия Ниной увенчались-таки успехом: банкир отклеился от кресла и, так и не разогнувшись до конца, сделал неверный шаг вперед.

- Видишь, - обрадовалась Нинон, - он может идти. Давай я справа, а ты слева. Придерживай, придерживай его за талию.

- Если найду, - не очень удачно сострила я. Должна признать, попытка удушения подействовала на мое чувство юмора не самым благоприятным образом.

Не испытывая горячей симпатии к пьяному и потному банкиру, я с некоторой брезгливостью взялась за его брючный ремень, а Нинон заботливо подставила Остро глазову свое плечо. И мы поволокли его с лужайки поэта-песенника, от его все еще освещенного дома. И незапертого, между прочим.

К счастью, дорога до остроглазовской дачи обошлась без жертв. Плохо ли, хорошо, но подпираемый нами с двух сторон банкир время от времени ноги все-таки переставлял, хотя и не очень уверенно, точнее сказать, он словно бы загребал ими, как рак клешнями. Неудивительно, что мы совершенно выбились из сил и долго и шумно дышали, когда усадили банкира на ступеньках его особняка.

- И что дальше? - поинтересовалась я, немного переведя дух. - Дом ведь, поди, заперт.

- Наверняка, - согласилась Нинон, но за дверную ручку взялась и дернула разумеется, безуспешно.

- Давай посильнее, - хмыкнула я, - сработает сигнализация, примчится охрана, после чего наши проблемы решатся сами собой: мы втроем комфортабельно проведем ночь в КПЗ.

Похоже, такая перспектива подействовала на Нинон отрезвляюще, она отошла от двери и призадумалась.

- Нужно поискать, ключи наверняка у него в кармане, - наконец сообразила она.

- Ищи, - безразлично бросила я, и тут меня с опозданием озарило:

- А чего мы его вообще не оставили у поэта-песенника, дом-то открыт, да и тащить было ближе.

- Где ж ты раньше была, такая умная! - огрызнулась Нинон, присела на корточки рядом с обмякшим на ступеньках банкиром и принялась шарить по его карманам. Скоро в руках у нее что-то звякнуло. - Нашла, - объявила Нинон, поднялась, попыталась вставить ключ в замочную скважину и отругала себя:

- У, курица слепая!

- Дай-ка... - Я вырвала ключ из рук Нинон и оттеснила ее от двери.

Спустя пять минут банкир уже лежал на диване в гостиной.

Я посмотрела на лестницу, ведущую наверх, и предупредила Нинон:

- Учти, в спальню я его не потащу!

- Еще чего не хватало, тут поспит, - солидаризировалась со мной Нинон.

Мы вышли из банкирского дома и снова остановились на ступеньках. Я посмотрела на ярко освещенную дачу Широкорядова:

- С хатой нашего сладкоголосого соловья тоже надо что-то делать, - А что мы можем сделать? Если только погасить свет и захлопнуть дверь? - Нинон громко и протяжно зевнула. - Спать охота, ужас.

Мы опять побрели к поэтовой даче. Как и намеревались, выключили свет в доме и захлопнули дверь. На обратном пути Нинон все зевала и повторяла одно и то же:

- Твой-то, твой каков, а? Зачем он Широкорядова забрал?

Местоимение "твой" неприятно резало мне слух, поскольку лишний раз напоминало, как я прокололась, распустив язык, поэтому я отделывалась односложными ответами:

- Не знаю... Понятия не имею... Мне кажется, Нинон мне не слишком верила, но выражение ее лица в темноте разобрать было трудно, а посему я мудро решила не обращать внимания на подозрительные интонации ее голоса.

И все же досужая Нинон не оставляла попыток выведать у меня то, чего я и сама толком не знала. У меня не было намерения что-либо от нее скрывать, особенно после того, как я проболталась насчет Андрея, но объясняться с ней сейчас, когда я валилась с ног от усталости, мне тоже не хотелось.

- Обсудим это завтра, ладно, Нинон? - сказала я уже на террасе ее дачи. Хорошо?

- Хорошо, - нехотя согласилась она.

Глава 24

Не знаю, как Нинон дождалась утра, потому что еще и рассвести толком не успело, а она уже сидела на софе у меня в ногах.

- Послушай, Нинон, чего ты вскочила в такую рань? - простонала я и потянула на себя одеяло. - Спи!