Маньяки на учебе

– Что встала? Пошли толкать твою дребедень, – пробурчал он с неудовольствием: – Меня там батя ждет не дождется.

Да уж. Вот так сюрприз.

После недолгой внутренней борьбы, лишь посетовала мысленно: «Такой молодой, а уже хитрит не хуже взрослых».

– Ага-ага, как же, – не удержалась от ехидства и все-таки сделала пару шагов по направлению к нему, ныряя в кромешную тьму.

Глаза к мраку привыкали постепенно, и теперь я наконец смогла увидеть окружающие меня стены коридора, выложенные из кусков плит, и замурованные проемы. Пойдя следом за мальчишкой, правда, опомнилась, уточняя с досадой:

– А люк кто закрывать будет?

– Обратно пойду, закрою, – махнул рукой мелкий, устремляясь вперед по коридору.

Одно меня волновало даже больше, чем просто очень:

– Слушай, а что это?

Я подняла к глазам какую-то металлическую полукруглую расческу. Только бы не магия! Только бы не она! Малой же пошарил в карманах, видимо, что-то искал, а потом взял и испугался. Но спустя мгновение стукнул себя по лбу, развернулся и устремился ко мне. Я же напряглась, встала в стойку, выхватив танто из потайного кармана, того, что на внутренней части бедра.

– Мамин гребень, – ответил тот, отскакивая от меня и произнося со страхом: – Отдай. Он ядовитый.

Вопрос отпал сам собой. Но мы же в руки его брали вместе?

– Стой! – крикнула я. А парень уже сноровисто забрал вещицу, на что-то нажал и тут же сунул её в кожаный чехол, вытащенный из кармана.

– Да чего ты, я ж не маленький, тут на стекляшку надавишь и только тогда яд из иголок-то… – начал он сбивчивый рассказ, а я вспомнила про цель похода и решила его поторопить.

– Пошли уже, пока нас не обнаружили возле трупов.

– Хе-хе, – усмехнулся этот ушлый малой, продолжая бахвалиться: – Ты прям как стражник какой-то. Победил любой ценой, молодец, значит, достоин жить. Меня так отец всегда учил.

На что я чудом сдержалась и не ответила, подавив в себе жгучее желание отшлепать мальца, да так, чтобы неделю сидеть больно было, а отца его так и вовсе отправила бы в застенки. Это ж надо, учить такому ребенка!

Развернулась и потопала вперед по узкому коридору, выстроенному явно из ворованного материала. Кривые, разнообразной формы камни и куски бетонных плит свидетельствовали о бесцеремонном заимствовании и отнюдь не добавляли красоты. Одним словом, ворюги.

Да тут все у всех воруют, похоже. Одна я жила до сих пор в своем розовом мирке и проблем не знала. Переставляя ноги по полу, невольно задумалась о наследстве так вовремя умершего дальнего родственника. Да откуда он вообще? В приюте даже имя-то мое вспоминали через раз для нужд поголовного пересчета. В иное время просто говорили: «Эй, ты».

– Нам налево, – отвлек меня от нерадостных раздумий малец, семенящий рядом. Один мой шаг что его три. Потому он почти бежал, еле поспевая.

Сжалившись, я замедлилась, но затем чутье сработало быстрее разума, заставив отпрыгнуть назад, валя нас обоих на пол. Мы, похоже, активировали ловушку, ведь пронесшаяся мимо палица раскроила бы меня на двое, а малого оставила бы без головы, не успей я почувствовать опасность.

– Вот это ты даешь! – возмутился мелкий, указывая пальцем на кривую плитку в полу, выделяющуюся своей обточенной, красивой формой, констатируя очевидное: – Тут даже ребенок поймет, что ловушка!

Ага, значит, благодарностей ждать не стоит. Сама – молодец, да?

– Уф, веди давай, – сдалась я на милость «мудрого» проводника.

– Неужто, – проворчал мальчуган и высунул нос в коридор. Затем поднялся на цыпочки и стал ощупывать стену. Ведя неуверенный счет:

– Один, один, два, четы-четыре…

Неожиданная догадка поразила меня, заставив приблизиться вплотную. Отметины были и тут!

– Пять прямых, две косые и одна зачеркнутая, – прокомментировала я, также ощупав стену для подстраховки, вдруг примерещится в темноте что лишнее.

– Тогда нам во второй поворот, – уверенно бросил через плечо малец, шагая налево. Ощупав правую сторону проема, я заметила зарубки и тут.

– И что они все значат? – прошептала я вслед провожатому, на что он лишь фыркнул и промолчал.

Ясно дело, не скажет. Боится, что я его с деньгами обижу. Эх, жаль его, но ровно до раздраженных слов мелкого:

– Слушай, ты идешь или телишься?

Беру свои мысли назад, ничуть не жаль. Эта наглая рожа больше злит, конечно. Не без этого.

За пару шагов нагнала и чуть не налетела на сидящего на корточках пацана. Тихо ойкнув, мальчишка завалился вперед и на что-то нажал. Раздался угрожающий звук, и пол под нами начал рушиться, обнажая на дне острые лезвия-штыки. Еле успела схватить своего провожатого за шкирку и оттянуть назад. А в ответ получила очередной выговор вместо благодарности:

– Ну ты ваще!

– Так, тихо. Давай лучше соображай, куда нам теперь?

– А никуда, направо тупик, – с этими словами мальчуган подошел к краю и опасливо кинул мне через плечо: – Ты только это, не толкайся больше, ладно?

– Ладно-ладно, – недовольно согласилась я, краснея ушами. Черный шар все еще оставался у меня в руке, и нам пока везло, а это главное. Остальное же не так уж важно. Вот только отомщу Ахигу Фрату и найду своих зайчиков, большего мне и не надо.