Манящая опасность

— Совершенно серьезно, — ответила Тереза так тихо, что едва услышала собственный голос. — Я не выйду замуж за Пола.

— Присядь, дорогая. Тебе нужно успокоиться, сказал доктор Морроу.

— Нет, — неожиданно воспротивилась Розалин. — Я в порядке. Я в порядке! — Она протянула трясущиеся руки к Терезе. — Бедная девочка! Что я сделала с тобой!

— Ты мне ничего плохого не сделала. Я сама виновата. Мне не нужно было принимать предложение Пола. Я ведь знала, что все равно люблю Айзека.

— Нет, Тереза, — всхлипнула Розалин. — Это моя вина. Я должна была тебе сказать кое-что. Но это займет время. А у нас нет времени. Надо быть практичными. Нужно столько сделать! Боже, что скажут все эти садовники, фотографы, цветочники!..

В кухне появилась Алиса.

— Может быть, я могу помочь?

— Да, наверное, — согласился Джон.

— Вам нужно только дать мне список телефонов, и я обо всем договорюсь.

— Джон, мой ежедневник лежит на стуле. Покажи его Алисе.

Алиса и Джон ушли. Тереза выжидающе посмотрела на мать, готовая услышать все что угодно. Розалин, казалось, обрадовалась возможности облегчить душу.

— Дорогая, — начала она, — мне очень стыдно признаваться, но это я заставила Айзека уехать.

Тереза оперлась на стол, чтобы не упасть.

— Что ты сделала?

— Я сказала ему, что он должен как можно скорее уехать, не поднимая шума. Я сказала, что у отца развился порок сердца, и если он, Айзек, попытается увезти тебя с собой, отец не переживет этого. Тереза, я стыжусь сама себя.

— Вот почему он не рассказал мне о причине своего отъезда.

В этот момент в кухню ворвалась Алиса.

— Тереза, миссис Морроу! — воскликнула она. Ее лицо пылало, глаза сверкали.

— Алиса, что случилось? Какие-то сложности?

— Нет, это совершенно другое. — Она подошла к Терезе и положила руку ей на плечо. — Я знала, что ты приняла правильное решение. Но сейчас это подтвердилось самым неожиданным образом. Мне только что позвонили и рассказали, что случилось. Оказывается, Пол работал на тех дельцов, которые собирались скупить половину Южного Таунсвилла.

— Боже праведный! — ахнула Розалин.

— Все еще хуже, — продолжала Алиса. — Оказалось, что он был с ними в доле. Вероятно, он бы в любом случае не смог присутствовать на свадьбе, потому что ему придется давать объяснения в суде. Выплыло наружу, что они собирались незаконно использовать некоторые фонды треста.

— Это невероятно… — наконец вымолвила Розалин.

Тереза не могла ничего сказать, так велико было потрясение.

Вошел Джон Морроу.

— Надо без промедления сообщить Полу о случившемся.

— И мы это сделаем, — процедила Розалин. — Я сама это сделаю с превеликим удовольствием.

Собор Сент-Джеймс представлял собой величественное здание, построенное на вершине холма, с которого открывался прекрасный вид на залив. Когда Тереза с отцом подошли к дверям, в нем играла музыка.

Тереза чувствовала себя удивительно легко. Она как будто вынырнула из густого, удушливого тумана на чистый воздух. Предстоящее объяснение не пугало ее.

— Ты нормально себя чувствуешь? — спросил доктор Морроу.

Она кивнула.

— Мы не будем задерживаться надолго, — добавил он. — Следующие несколько минут будут трудны, но, когда они пройдут, ты сможешь гордиться собой. Это было тяжело, но всем ясно, что ты сделала правильный выбор.

Они вошли в украшенную цветами церковь, полную гостей, — друзей, родственников, коллег и просто любопытствующих, но Тереза знала, что ей нужно увидеть среди них только одно лицо.

Когда их заметили, раздались удивленные возгласы. Конечно, все ожидали другого. Ее мать и бабушка, как и должно было быть, сидели в первом ряду. Розалин держалась замечательно. Тереза заметила Алису, стоявшую у входа.

— Дорогие друзья и родственники, — начал Джон Морроу, — мы должны кое-что сообщить вам…

Зная, что все смотрят на нее, Тереза старалась держаться прямо, пока отец сообщал собравшимся, что свадьба не состоится. Он говорил складно, не упоминая причин отмены свадьбы. Он только сказал, что решение было принято совсем незадолго до назначенного срока проведения церемонии, поэтому Тереза и Пол не успели никого оповестить заранее и приносят свои извинения за причиненные неудобства.

Тереза смотрела на собравшуюся толпу. Некоторые грустно улыбались и кивали, некоторые плакали, все были подавлены и сбиты с толку.

Айзека нигде не было видно.

Конечно, Тереза понимала, что он в любом случае не станет прорываться к ней через толпу с криками радости, как это бывает в кино, однако она надеялась увидеть хотя бы отражение каких-то эмоций на его лице.

Наконец, она увидела его. Он стоял у окна, и по его глазам нельзя было ничего прочитать. Было совершенно непонятно, какие чувства он испытывал.