Манящий абрис смерти (СИ)

— Хорошо, я вам верю. Прощайте, Максимилиан.

— Прощай.

Подхватит тощую спортивную сумку со своими малочисленными пожитками и новенький черный тубус с драгоценным портретом, я последовал за незаметным агентом Власовым на улицу. Как жаль, что моя железная птичка больше не будет мчаться со мной по городским улочкам. Но я позаботился о ней, отдав тому, кто точно сможет оценить все достоинства мотоцикла, уж в Адзиадзо я был уверен.

Неприметная машина стального цвета везла нас по притихшим в ожидании ночи улочкам. Город наконец-то мог жить спокойно, то и дело мой взгляд цеплялся за влюблённые парочки, неспешно бредущие по пустеющим тротуарам.

— Влад, мы приехали.

Автомобиль мягко остановился перед знакомым домом. Быстро выскользнув, я подошел к выбеленной двери и позвонил. Через минуту на пороге стояла госпожа Нежданова.

— Бегу… ах, Стефан! — женщина взволнованно прижала руку ко рту, — мальчик мой, проходи же скорее!

— Елизавета Рудольфовна, простите, я без звонка.

— Ты говоришь глупости, проходи, раздевайся и на кухню, ты так выглядишь, будто месяц ничего не ел.

— Подождите, я не могу.

Госпожа Нежданова остановила свое движение на полпути.

— Хорошо, но хоть в гостиную ты можешь пройти?

— Да.

Мы сели на широкую тахту, и я приступил к самому сложному.

— Елизавета Рудольфовна, я пришел попрощаться. Подождите. Не перебивайте. Я хочу сказать вам большое спасибо за вашу заботу и любовь обо мне. Вы заменили мне мать, вы были мне другом. Я не могу вам всего рассказать, просто примите, как данность, что мы с вами не увидимся.

— Навсегда?

— На ближайшие годы точно. Так надо.

У госпожи Неждановой скорбно опустились плечи, после нескольких минут молчания, она встрепенулась и спросила:

— Ты будешь в безопасности?

— Да.

— Счастлив?

— Не уверен.

— Нина…

— Ей тоже придется уехать для ее же блага, простите.

— За что? Вы с Ниночкой живы и здоровы, и я уверена, что все у вас наладится, только нужно обо всем поговорить.

— Я не могу, — горло сжал колючий спазм. — Не нужно.

— Вот так возьмешь и уедешь?

Я пристально посмотрел на Елизавету Рудольфовну.

— Уеду, но вы можете мне помочь в последний раз?

— Конечно!

Я достал из внутреннего кармана куртки простой конверт без марок, на котором было выведено только одно слово: «Цветочку».

— Передайте, пожалуйста, Нине, как представится возможность. Правда, она может его выкинуть…

— Не выкинет, уж я прослежу, — Елизавета Рудольфовна споро выхватила у меня письмо и убрала в малахитовую шкатулку с миниатюрной бронзовой змейкой на крышке. Я встал и не знал, что мне дальше делать. Госпожа Нежданова решила все сама: обняла и поцеловала в щеку на прощание.

— До свидания, мой милый мальчик! Не говорю «прощай», езжай навстречу своей новой жизни!

Я кивнул и быстро вышел из такого родного и гостеприимного дома. Пока мы ехали на вокзал, я прокручивал у себя в голове строчки послания для девушки, лелея надежду, что смогу ей объяснить, что перестану быть монстром в ее глазах:

«Любимая!

Если ты читаешь это письмо, значит, у меня есть надежда. Надежда, что я смогу получить твое прощение.

Тебе уже рассказали, что я убивал. Я стал убийцей по собственной воле, и не жалею о принятом решении. Мой дар, который я считал бестолковым, стал приносить пользу. Но я был одинок и потерян. И не осознавал этого, а пустота внутри всё порабощала мою душу. Так было, пока я не встретил тебя тем вечером, который сам же и стер из твоей памяти. Сначала я не хотел вмешиваться в твою жизнь, но чем больше узнавал о тебе, тем неотвратимее стала жажда быть с тобой, жить тобой. Поверь, я не знал, к каким испытаниям может привести такой поступок. Но изменил ли бы я решение? Нет. Я никогда не забуду те полные счастья дни и ночи. Мой нежный цветочек, выдержавший безжалостный град ударов судьбы, как бы я хотел сейчас вздохнуть запах твоих волос, крепко обнять и не отпускать! Но твою безопасность обеспечит другой человек, Максимилиан Лерой, верь ему. Я тоже должен исчезнуть, и я это сделаю. Только надеюсь, что ты когда-нибудь простишь меня за мою мрачную тайну. Я боялся тебе рассказать, боялся тебя потерять.

Твоя любовь это бесценный подарок, который я бы никогда не посмел сломать. В тот день Ангелина вела себя по собственному усмотрению, я никогда не испытывал к ней никаких чувств, кроме влечения, но и оно давно осталось в прошлом. Мне так жаль, как бы я хотел забрать всю ту боль, что ты испытала по моей вине. Но все что я могу, так это отдать тебе свое сердце. Отдал бы и душу, но она черна и неприглядна.

Люблю тебя, всегда твой Стефан».

Нина.