Манипуляция продолжается. Стратегия разрухи

С.Г. Левченко пишет: «Установлена дата окончания переходного периода реформирования [РАО ЕЭС] — 1 июля 2008 года. Но и в настоящее время необходимый пакет технических регламентов для надежного функционирования электроэнергетики отсутствует, а с июня 2010 года перестанут действовать ГОСТы. В отсутствие общегосударственной нормативной базы отдельные субъекты электроэнергетики вынуждены создавать собственные инструкции, которые носят информационно-справочный, в лучшем случае рекомендательный характер» [129].

Теперь Акт «Ростехнадзора» констатирует:

«Комиссия обращает внимание на то, что переход ОАО «ГидроОГК» (ОАО «Русгидро») на Стандарты, разработанные РАО «ЕЭС России», не обеспечил на должном уровне безопасную эксплуатацию ГЭС.

Совместным приказом ОАО «ГидроОГК» и ОАО «УК ГидроОГК» от 06.09.2006… отменен ряд нормативных документов, действующих ранее и обеспечивающих безопасность работы ГЭС… Вместе с тем Стандарт РАО «ЕЭС России» «Методики оценки технического состояния основного оборудования гидроэлектростанций» не предусматривал все необходимые требования для стабильной и безопасной работы оборудования на ГЭС…

— Б.Ф. Вайнзихер (2005-2008 гг. технический директор ОАО РАО «ЕЭС России») «отвечал за введение в действие стандартов РАО «ЕЭС»,… не обеспечивших на должном уровне безопасную эксплуатацию СШГЭС».

— И.Х. Юсуфов, «находясь на посту министра энергетики РФ (в 2001-2004 гг.), не создал механизмов реального государственного контроля и надзора за безопасной эксплуатацией объектов энергетики, в том числе включенных в состав РАО «ЕЭС России»,… не обеспечил разработку и принятие основ государственной политики в области безопасной эксплуатации объектов энергетики, способствовал передаче контрольных функций от государства эксплуатирующим организациям без принятия решений о повышении их ответственности за энергетическую безопасность Российской Федерации» [125].

Сегодня Правительство просто обязано подвергнуть анализу прошлые решения и дать им оценку уже с учетом их последствий. Если те решения и сегодня будут признаны правильными, придется гласно отвергнуть выводы Акта «Ростехнадзора». Они несовместимы между собой.

Неприемлемое качество ремонта отмечается обеими комиссиями. В Докладе сказано: «Второй гидроагрегат проходил средний ремонт в апреле [2009 г.]. О «качестве» ремонта говорит величина вибрации основного подшипника, которая за 4 месяца после ремонта возросла в 4 раза и во столько же раз превысила допустимый уровень. Зная об этом, руководство станции не вывело агрегат в повторный ремонт» [128].

Приводим график:

Рис. 33. Вибрация подшипника турбины второго гидроагрегата СШГЭС с момента окончания ремонта до аварии [125]

Из графика видно, что максимальные значения вибрации превысили допустимый уровень в мае — через месяц после ремонта, а средние значения пересекли «красную черту» в июне. Уже 7 июля вибрация временами превышала допустимый уровень в три раза! Как сказано в Акте, согласно Инструкции по эксплуатации гидроагрегатов Саяно-Шушенской ГЭС «гидроагрегат должен быть разгружен или остановлен в срок, определяемый главным инженером гидроэлектростанции, при внезапном увеличении вибрации крышки турбины и верхней крестовины агрегата более 0,16 мм». Это должно было быть сделано уже в начале мая.

Казалось бы, вот что должна выявить и объяснить обществу Парламентская комиссия — каков был ход мысли руководства крупнейшей в России ГЭС, когда они с оценкой «хорошо» принимали из ремонта разбалансированную машину, а затем преступно ее эксплуатировали, ведя дело к практически неминуемой катастрофе. Ведь эти люди принадлежат к высшему эшелону хозяйственных руководителей России! Тип их знаний, разума и совести несовместим с жизнью России. Так скажите, Госдума, Правительство, Президент, как выбираться из этого состояния? Ведь это вашими словами и делами страна в него погружена!

Поведение технических специалистов СШГЭС показывает, что за время реформы произошло рассогласование всей системы технического регулирования в России, начиная с уровня верховной власти вплоть до оператора на предприятии. Реформа вырвала предприятие из системного контекста и привела к тому, что оно стало «говорить» только на языке основной целевой функции предприятия в рыночной экономике — получения прибыли. Ст. Бир, разрабатывая кибернетическую модель жизнеспособной фирмы, подчеркивал, что предприятие с необходимостью должно включать в себя элементы, «говорящие» другом языке, нежели язык основной целевой функции. В противном случае фирма утрачивает связь с системами высшего порядка и саморазрушается. Это — вывод из эмпирических наблюдений, получивший теоретическое оформление в кибернетике [131].