Маниту

Я катался и катался по земле, крича от недостатка кислорода, но дышал. Вода выплеснулась из открытого окна и залила яму для барбекью и сад, но я был вне дома и дышал, а больше меня ничего не волновало. Я поднялся, кашляя, задыхаясь и отплевываясь, и прислонился к легкому столику для пикника, пытаясь собрать себя из кусочков.

Только подняв голову и посмотрев на дом, я осознал, что вода перестала литься из окна. В доме было темно, но я видел, что вся вода, или почти вся, исчезла. Изнутри было слышно лишь капанье воды с промокших занавесок и мебели, а из леса доносилось уханье совы.

Я подождал немного, а потом осторожно пошел через двор к окну, через которое спасся. Я дрожал от холода, а одежда облепила меня как сырая известка. Я заглянул в комнату и увидел лишь промокшие ковры, перевернутые столы и разбросанные бутылки. От чудовища, схватившего мою ногу, не осталось и следа, так же как и от нескольких десятков тонн воды, затопившей дом.

Первое, что я сделал, — прошел вокруг дома к гаражу. Я оставил фонарь снаружи, на крючке, и теперь снял его и включил. Освещение в доме, скорее всего, накрылось, а я хотел видеть, куда я иду и где прятался мой хищный противник. Или пряталось. Я не знал, как его и называть.

Я поднялся по ступеням к парадной двери. Оттуда было видно разбитое стекло в гостиной. Но не было и намека на то, как можно было заполнить дом таким Мальстримом. Не было даже брандспойта. Если бы я не промок, как собака, я мог бы подумать, что все только что случившееся было просто одним из ночных кошмаров.

Я включил фонарь и тихо открыл дверь. Я пошарил лучом по углам коридора, но там никого не было. Подождав немного и послушав, вошел, и под ногами захлюпало. Я опасливо светил фонарем туда-сюда на случай, если существо решит напугать меня сзади.

Гостиная промокла насквозь и воняла. Я знал этот запах — от него меня выворачивало. Мертвая, разлагающаяся рыба. Потребуются недели тяжелой работы и десятков пять пакетов лизола, чтобы вывести этот запах.

Я посветил в столовую, где чуть не утонул, но там ничего, кроме поломанной мебели, не было. Лампа, моя последняя отчаянная надежда, лежала там, где я ее оставил. Довольно быстро я проверил весь дом. Мебель и ковры были испорчены, комнаты воняли, как рыбные склады, но следов чудовища не было. Оно смылось очень уж быстро после того, как я выпустил воду.

Я поднял телефон и вылил из него воду. Он еще работал, и я позвонил Дэну. Он только приехал домой и говорил устало.

— Мейсон? Что такое?

Я кашлянул. Я вдруг почувствовал, что нахожусь в шоке и что губы мои двигаются с трудом. Дэн этого не видел. Не видел он также, что мои глаза наполнились слезами.

— Дэн, — срывающимся голосом сказал я, — один из этих крабов побывал у меня.

— Что случилось? Ты в порядке?

Я опять кашлянул. Не чудовище, так пневмония сведут меня в могилу.

— Я в порядке, — сказал я ему. — Подтекаю маленько, правда. Они проделали здесь ту же штуку, что и в доме Бодинов. Дом затопили, и я чуть не утоп.

— Шутишь.

— Могу ли я, Дэн? Они залили гостиную, столовую, кухню. Случилось это так быстро, что вода не успевала выливаться. Здесь побывали десятки тонн воды. Как будто был прилив, черт его подери.

— Ты видел, как это проделали? — спросил Дэн.

— Дэн, — сказал я ему. — Я был под водой. Под водой плохо видно, что происходит.

— Хочешь, чтобы я тебя забрал?

— Был бы тебе очень благодарен. Машина разбита, постель промокла, и, по правде говоря, мне не улыбается провести ночь здесь, пока эти существа бродят на свободе.

Дэн помолчал немного. Затем он сказал:

— Хорошо. Сейчас девять часов, доберусь я к десяти. Ты не получал известий от Картера, я полагаю?

— Нет. И не думаю, что у него могут быть большие успехи.

— Мне тоже так кажется. Отлично, Мейсон. Дай мне час, и я буду с тобой.

— Дэн, — тихо сказал я.

— Что такое?

— Спасибо, Дэн.

Он засмеялся.

— Да ладно тебе. Когда-нибудь и со мной такое может случиться.

Я положил трубку, а потом поднял ее снова и попробовал дозвониться шерифу.

Послушав гудки две или три минуты, я сдался. Мне следовало заняться своим туалетом: найти сухую одежду и сумку.

Я шел через прихожую в спальню, когда услышал поскребывание. Я остановился и затаил дыхание. После минутной тишины я опять услышал поскребывание. Оно исходило из шкафа.

Только одно существо могло прятаться в таком месте, и оно не было ракообразным. Я открыл дверцу и выпустил Шелли, нахохленного и сбитого с толку, пребывающего в сомнениях относительно уместности моего визита. Он спрыгнул с полки и прошествовал по сырому ковру, такой же настороженный и испуганный, как и я.