Манхэттенское безумие

– Никакой полиции! – закричал Тьен Хуа. – Похитители предупредили, что если Лимы позвонят в полицию, они убьют Валери!

– Лимы звонить не будут. Звонить будешь ты.

– Они все равно узнают.

– Откуда?

– Не знаю! Но это слишком рискованно… – Он помолчал. – Ма, если мама Валери узнает, что я это сделал, то даже если не случится ничего плохого, она меня убьет!

Рядом с ним снова раздался чей-то еще голос, звучавший еще более настойчиво.

Я вздохнула.

– Ну, хорошо, расскажи мне все подробно, потом отправляйся на свою встречу.

– Но ты позвонишь Лидии?

Тут снова возник голос рядом с ним:

– Мне кажется, нам следует поторопиться.

Мой сын сообщил мне все подробности, которые знал сам. Я записала все в маленький блокнот, который купила для подобных дел. После того, как он повесил трубку, я села. И посмотрела на свой блокнот. Посмотрела на часы. Посмотрела на скороварку с рисом, залила в нее воды и установила таймер на тот случай, если не вернусь домой, чтобы включить ее перед обедом. После этого полчаса раскладывала высохшее белье и гладила. Когда блузки моей дочери оказались на своем месте в шкафу, я надела сникеры[89]. Закрыв входную дверь на два верхних замка – и оставив нижние открытыми, чтобы взломщики, если заявятся, сами их заперли, – я спустилась вниз и вышла на улицу.

И направилась на Мотт-стрит. Там находилось местное отделение магазина «Суит Тейсти Суит»[90]. Это первый магазин булочно-кондитерской сети, которая теперь имеет в своем распоряжении в Чайнатауне три подобных – два во Флэшинге, это в Куинсе, один в Сансет-парк, что в Бруклине, плюс два в Джерси-Сити, штат Нью-Джерси. Объявления свидетельствуют, что скоро их станет еще больше: «Скоро открываем новые! В Манхэттене! В Куинсе! В Уэстчестере! На Лонг-Айленде!». Сеть «Суит Тейсти Суит», по всей видимости, скоро распространится по всему миру, а владеет ею папаша Валери Лим.

Двести тысяч долларов – не слишком большая сумма в Америке, где все время показывают телевизионные шоу о том, как стать миллионером. Но это огромная сумма для иммигранта-китайца, достаточно бедного, чтобы контрабандой въехать в эту страну. В профессии детектива очень важно понять, что означают все найденные тобой улики. Если судить по моему опыту, наиболее часто врагом человека становится его бывший любовник/любовница, конкурент в бизнесе или кто-то, кто считает себя обиженным. Если бы врагом Лим Сяо была его бывшая любовница или конкурент, тогда сумма, затребованная за возврат его единственной дочери, я уверена, была бы гораздо больше. Но для только что появившегося здесь иммигранта две сотни тысяч долларов вполне могли показаться самой высокой вершиной, на которую можно было бы заставить взобраться Лим Сяо.

Мне нет никакого дела до Лим Сяо, и еще меньше до его жены. Да и до его дочери тоже. Это, как у нас говорят, глиняные горшки, что пытаются казаться золотыми. Лим Сяо начал карьеру на кухне ресторана, принадлежавшего другому человеку, и работал вместе с моим мужем. Фортуна улыбнулась им обоим, но по-разному. Мой муж и я завели пятерых умненьких, красивых и хорошо воспитанных детей. А у Лимов был только один ребенок, их дочь Валери. Моя семья осталась жить в Чайнатауне. Хотя мой муж умер пятнадцать лет назад, мы жили счастливо. Дети с огромным уважением относились к памяти своего отца. А Лимы разбогатели. И перебрались в такой район, который моя дочь именует «наверху». Валери Лим посещала закрытую школу. Она никогда не работала в ресторане. Возможно, если б поработала, то не ходила так часто с надутым видом. Ее профессия нынче называется «организация приемов». Да, им здорово повезло, но Лимы почему-то решили делать вид, что все это было вполне ожидаемо, что они это получили заслуженно. И теперь притворяются, что никогда не были крестьянами. В Америке так притворяться можно, но это все равно неправда и никогда правдой не станет.

– Чин Йон-Йун! – Фэй Ди, управляющая магазином «Суит Тейсти Суит», улыбалась мне из-за прилавка с кондитерскими изделиями. – Вы прекрасно выглядите! Вы за сладостями пришли?

– Да, за сладкими вкусными сладостями. Булочки с красной фасолью свежие?

Моя старая приятельница подалась вперед, ее глаза лукаво блеснули.

– Вчерашние, – прошептала она. – Лучше возьмите лимонный торт.

– Ладно, тогда возьму лимонный торт. И чашечку чаю. Но не черного, а настоящего зеленого. И еще мне нужно получить ответ на один вопрос.

– У меня?

– Да, конечно, у вас. Поэтому я вас и спрашиваю.

Я отнесла пластиковый поднос к маленькому столику рядом с разделочным прилавком. Фэй Ди что-то сказала молодой девушке, что сидела за кассой, и, обогнув прилавок, подошла ко мне.

– Как удачно, что сейчас нет покупателей. И я могу посидеть с вами немного.

Дело было совсем не в удаче, а во времени дня. Именно поэтому я отложила свой выход, пока не кончится час ланча с его столпотворением. Но обсуждать это не стоило, зачем попусту терять время?

– Вот и отлично. А теперь скажите мне, кто бы это мог быть, кто желает зла Лим Сяо?

У нее расширились глаза.

– Никто ему зла не желает.