Мантикора (СИ)

– Подожди, сейчас я убью его, – сказал Чанёль, двигаясь в сторону стола, но Бэкхён неожиданно схватил его за рукав.

– Нет, стой! Не надо его убивать.

– Почему?

– Вдруг другие пауки придут мстить за смерть своего сородича, – предельно серьезно сказал Бэкхён. Чанёль удивленно поднял брови, осмысливая эту фразу.

– И что же нам делать?

– Ты должен поймать его на листочек, а затем выкинуть в окно.

Учитывая, что они находились на третьем этаже, Чанёль вообще не видел в этом смысла. Однако ему нужно было успокоить Бэкхёна, поэтому он кивнул и забрал из его рук тетрадь.

– Открой окно, я сейчас.

Бэк кинулся к подоконнику, распахивая раму, пока Чанёль подошел к столу и поддел паука краешком тетради. Бэкхён посторонился, пропуская Чана, который быстро подошел к окну. Он вытянул руку и встряхнул тетрадью несколько раз.

– Ну что? – спросил из-за спины Бэкхён.

– Кажется, все, – кивнул Чанёль, закрывая окно, и Бэк облегченно выдохнул. Они встретились взглядами и сконфуженно замолчали. Чан протянул было руку, но опустил ее, заметив, как Бён дернулся. Струны в душе натянулись, когда он почувствовал привычный холод Бэкхёна. Тот же слегка смутился, что показал свою слабость.

Бэкхён отошел к столу, встав спиной к Паку.

– У тебя здесь такой бардак…

– О. Да, надо бы убраться, наконец, – отстраненно ответил Чанёль. – Поможешь?

– Ага, – кивнул Бэк, перебирая старые журналы. – Тут пыльно, надо бы губку или тряпку.

– Сейчас.

Чан вышел и через некоторое время вернулся с ведром воды и губками.

– Позаимствовал у Шина, надеюсь, он не будет в обиде. Как твои руки?

– Все в порядке, с такой мелочью справлюсь, – не поворачиваясь, ответил Бэкхён, собирая мятые бумажки и обертки в большую коробку из-под какой-то посылки.

Парни не обменялись больше ни словом. Чанёль разбирал свои вещи в платяном шкафу, а Бэкхён, пересилив самого себя, после стола занялся шкафом с книгами. Первым делом он задвинул черную книгу подальше и только после этого принялся протирать полки, расставляя сваленные как попало книги. Красную тетрадь, к слову, он так и не нашел. Значит, Чан перепрятал ее от чужих глаз, а может, снова записывал в нее свои новые песни. Интересно, как бы они звучали под аккомпанемент гитары Чанёля?

Того же волновали сейчас мысли от уборки совсем далекие, которые преследовали Чана с самого утра. Любое воспоминание о том, как Бэкхён вчера жарко дышал и гнулся под Чанёлем, заставляло последнего задыхаться от приступа возбуждения.

Но потом он вспоминал, что это было лишь условием договора, и это бесило чуть ли не до звериного рыка. О, если бы Чанёль мог почти каждую ночь так любить Бэкхёна до изнеможения. Его голод было так непросто утолить. Черт, а его просто подразнили тем, что он не может получить.

Чан положил на нижнюю полку конверсы с запутанными шнурками и повернулся к Бэкхёну, который протирал пыль, стоя на стульчике. Чан не хотел спугнуть это мгновение, когда они находятся так близко, и Бэкхён его не боится. Чанёль хотел бы надеяться, что после ночи, проведенной вместе, им удастся сблизиться, но это оставалось лишь пустой мечтой.

Заметив взгляд Бэкхёна, который тот бросает на названия книг, Чанёль пояснил:

– Это отцовские, часть еще от деда досталась. Папа настоятельно мне советует их все прочитать. Но у меня все пока руки не доходят.

Бэкхён подумал, что это к лучшему. Ему не нравились эти сомнительные философские трактаты и некоторые анатомические пособия. К счастью, на самой верхней полке, до которой невозможно было дотянуться без стула, Бэк заметил несколько книг, которые могли бы принадлежать именно Чанёлю. Их обложки казались относительно новыми: сборник фантастических новелл, манхва и «Властелин колец». Что странно, между двумя большими томами затесалась тонкая книжка в лимонной бумажной обложке. Бэкхён бы ее и не заметил, если бы не протирал губкой твердые корешки.

Бэк протянул руку и вытащил книгу, рассматривая ее. Кажется, ей было уже несколько лет, но ее практически никто не читал, потому что страницы приятно захрустели. И тогда среди них Бэк нашел фотографию, на которой были запечатлены двое – девочка лет десяти и ушастый карапуз.

– Это же ты, – неожиданно вырвалось у Бэкхёна, и Чан поднял голову. – А кто это рядом с тобой?

Чанёль заметил фотографию в руках и обреченно вздохнул, коря себя, что забыл о ней и не спрятал глубже. Бэк сел на стул и протянул Чану фото, ожидая ответа.

– Бэкхён, понимаешь… Это моя старшая сестра.

– Ты вроде сказал, что она умерла до твоего рождения.

– Я тебе соврал, – признался Чан, оглаживая края фотографии. – Мне было шесть, когда это случилось. Родители не хотят о ней вспоминать, словно ее никогда и не было. Они надеятся, что я ее плохо помню, будто она действительно умерла так давно.

– Что же случилось? – осторожно поинтересовался Бэкхён. Когда Чанёль говорил о сестре, на его лицо словно ложилась маска скорби, которая была хорошо знакома Бэку. Он не надеялся, что Пак захочет открыть ему душу, так как, видимо, это было для него очень важно.