Манускрипт египетского мага (СИ)

Ник думал, что ему делать. С одной стороны, он ни за что не хотел отпускать Лили одну домой. Но, зная Кавказ, он не мог оставить ее у себя, под своей защитой. И тут спасительная мысль пришла ему в голову.

— Скажите, Лили, — спросил он, — вы знакомы с Елизаветой Алексеевной?

— Конечно, — немного удивленно сказала Лили, — конечно, и очень даже. Она бывает у нас и я, в свою очередь, часто навещаю ее. Я брала у нее уроки французского. Она хорошо знает папу. И знала маму. Елизавета Алексеевна часто гостила у нас в Коджорах.

Ник облегченно вздохнул.

— Тогда вот что. Вы не должны возвращаться домой. Я боюсь, что это опасно. Сейчас я напишу записочку Елизавете Алексеевне. Останьтесь сегодня у нее, я очень прошу вас.

— Я рада, что вы мне поверили, — тихо сказала Лили, глядя на Ника своими огромными глазами. — Но там няня, там Маруся.

— Няня и Маруся не представляют интереса для этих людей, но на всякий случай мы примем меры, у меня есть знакомые и они проследят, чтобы им не причинили зла. А я должен буду сейчас отлучиться и хочу знать, что вы в безопасности у Елизаветы Алексеевны. Да и Петрус остается в доме и будет охранять дам, — шутливо сказал Ник, стараясь поднять настроение.

— Так этот дом как крепость, — сказала Лили. — Здесь все в безопасности.

Ник сел к столу и написал записочку Елизавете Алексеевне, потом вышел и отправил ее с Петрусом наверх. Не прошло и пяти минут, как Елизавета Алексеевна спустилась к нему, как всегда подтянутая, моложавая, спокойная.

— Лилечка, деточка, — воскликнула она при виде Лили, — как я рада тебя видеть! Пошли пить чай, он только что заварен. А потом мы ждем и вас, Николай Александрович!

И, обняв Лили за талию, она повела ее к себе. Если бы Ник не знал, что это он только что попросил Елизавету Алексеевну приютить у себя Лили, то никогда бы этого не подумал. Все вышло так, будто Лили по дороге к Елизавете Алексеевне случайно заглянула к Нику и задержалась несколько дольше, чем позволяли приличия, и вот Елизавета Алексеевна и спустилась сама за ней. Чувство такта у этой тифлисской дамы было на самом высоком уровне.

Глава 16

Быстро переодевшись в неприметный костюм мастерового, Ник был уже готов выйти из дома, как снизу раздался звонок и Петрус вошел к нему с запиской от Кикодзе, принесенной Гаспаронэ.

«Дорогой Ник, — писал Кикодзе, — с некоторым запозданием сообщаю вам, что наши знакомые с Петра Великого отбыли в дорожной коляске в неизвестном направлении. Пока Гаспаронэ искал меня, прошло несколько часов. Печальное упущение. Мы принимаем меры, чтобы отследить их передвижение и направление следования. Кстати, если вы захотите вместе со мной осмотреть вчерашнее место происшествия, то у меня есть на то разрешение от полицмейстера и я буду ждать вас у аптеки Гейне под часами в 7 вечера.

Ваш Апполинарий».

На Эриванской площади Кикодзе уже ждал Ника и они решили, что спустятся на Петра Великого с верхних улиц, заодно осмотрят соседние улицы, нет ли там ничего подозрительного. У Кикодзе с собой был сверток из старой холщовой синей рабочей блузы, в какие мастеровые заворачивали свой рабочий инструмент. Со стороны можно было подумать, что двое мастеровых возвращаются вечером с работы к себе домой, куда-то на те узкие и крутые улочки Сололак, где в маленьких домиках с садами жил простой люд. Тихо беседуя, он поднялись по Сололакской, завернули на Паскевича и по Лермонтовской поднялись на Ртищевскую. Стоял тихий, в голубовато-синих тенях, почти летний вечер. Пахло цветущей акацией. Лениво поднимался вверх, на Вознесенскую, трамвайчик конки. Щеголевато одетые тифлисцы спускались вниз, на Головинский проспект, направляясь в Оперу или ресторан, или просто на променад.

Кикодзе с Ником свернули направо и медленно пошли по Ртищевской. Ник с интересом осматривал нарядные фасады недавно выстроенных домов, отмечая про себя, что Тифлис выглядит в этой своей части как европейская столица, но с особенностями, присущими только этому городу. И вдруг он резко остановился. Ртищевская, 13 номер. Те же странные морды то ли человека с козлиными рогами, бородой, то ли какого-то фантастического животного. Это были те же маскароны, что и на фасаде шестого номера на Петра Великого. Кикодзе, вначале не понявший, что поразило Ника, теперь с любопытством осматривал фасад дома.

— Обратите внимание, Николай Александрович, — почему-то шепотом сказал он. — На дверях те же маски.