Манзовская война. Дальний восток. 1868 г.

О действиях отрядов Шелихе и Садовникова Пржевальский писал в донесении Тихменёву: «6-го июня вечером присоединился ко мне отряд Садовникова, и я, дав отдохнуть один день, утром 7-го числа выступил из В [ерхне-] Романовой вверх по Дауби и Сучану. Чуть заметная тропинка вилась сначала по открытой, постепенно суживавшейся долине и, пройдя таким образом верст 35, вступила, наконец, в дремучую первобытную тайгу. Густые заросли папоротника и различных кустарников, громадные деревья, теснившиеся сплошною непроницаемою стеною и во многих местах до того заграждавшие дорогу, что надо было делать просеку для вьючных лошадей, наконец, частые переправы через извилистую, хотя и не глубокую, но чрезвычайно быструю Дауби, — всё это сильно затрудняло наше следование. Трудности увеличивались по мере приближения к вершине Сихотэ-Алиня, где, не доходя вёрст трёх до главного перевала, нужно было идти узким каменистым ущельем с крутым подъёмом и почти отвесными боками. На самой вершине перевала я нашёл 8 шалашей, в которых недавно жило человек 50 китайцев; дня за три до нашего прихода эти китайцы ушли на Сучан, и теперь не было здесь ни одного человека.

Спуск с хребта к долине Сучана был несравненно легче, так как тропинка здесь была хорошо протоптана, вероятно, китайцами, возившими продовольствие. 11-го июня вечером я был уже в Пинсау, сделав в течение пяти дней, т.е. со дня выступления из Романовой до прихода на Сучан, 130 вёрст. При том один из этих 5 дней был употреблён на розыски около одной подозрительной фанзы (в верховьях Дауби), которую я велел сжечь. Придя в Пинсау, я нашёл там около 150 человек манзовской милиции как с Сучана, так и с p.p. Пхусун, Та-ухэ, Суду-хэ. Впрочем, это были уже только остатки той милиции, которая разошлась по домам за несколько дней перед моим приходом, и цифра которой простиралась, по уверениям здешнего старшины, до 800 человек. Замечательно, что в этой милиции было 300 человек маньчжур из Хун-Чуна и других частей Маньчжурии, ловивших капусту в море и вышедших на берег с ружьями при известии о хунхузах; с неделю тому назад все эти маньчжуры ушли обратно в море.

Первым моим делом по прибытии в Пинсау было обезоружение китайской милиции, которой я велел разойтись по домам. Отобранные ружья возьму с собой и доставлю в Находку. Трёх предводителей манзовской милиции с p.p. Пхусун, Та-ухэ и Суду-хэ, а равно и старшину в Пинсау я арестовал за то, что они, вопреки приказаний лейтенанта Старицкого, казнили трёх пойманных хунхузов и в том числе одного атамана. Мне кажется, что это они сделали для того, чтобы пленные хунхузы при допросе не показали чего-нибудь предосудительного о сучанских манзах, как то уже сделал один из таких пленных в Находке. ... Сегодня, т.е. 13-го утром, ко мне присоединился отряд Шелихе, который пришёл из Лоренцовой по p.p. Май-хэ и Циму-хэ. На всех этих реках, так недавно густо населённых, отряд наш не встретил ни одной души человеческой, ни одной целой фанзы; всё было разграблено, сожжено и уничтожено хунхузами»⁹¹.

Дождавшись отряда Каблукова, Пржевальский 14 июня вышел из Пинсоу с обозом, в числе грузов которого значились 83 изъятых у манзовской милиции ружья, две пушки, около пуда пороха и свинца. 15 июня колонна прибыла в деревню Хуанихеза, стоявшую на правом берегу Сучана, против русских поселений, где штабс-капитан и расположился в ожидании дальнейших указаний.

Тогда же, в середине июня, из Никольской были разосланы пять рекогносцировочных отрядов: четыре силой в 20—35 человек и один в 60 человек с горным орудием. Отряд капитана Молоствова, отправленный в верховья Суйфуна, исполнил поручение и вернулся без происшествий. Отряд сотника Маевского, обследовавший горы, прилегающие к границе между истоками Суйфуна и Эльдагоу, имел незначительную стычку с хунхузами, из которых восемь человек было убито, а остальные бежали, бросив оружие и снаряжение. Подпоручик Тарновский, двигавшийся по системе правых притоков Суйфуна, заблудился в горах. Его люди поневоле довольствовались фунтом сухарей в день, изорвали о камни обувь и возвратились с израненными ногами назад, так и не отыскав выхода к Эльдагоу и никого не встретив.

Отряд штабс-капитана Буяковича шёл к верховьям Мангугая и Амбабиры, с трудом устраивая для своего орудия переправы через многочисленные речки и болота. В конце пути солдаты обнаружили манзовский бивак, охраняемый цепью конных дозоров. Буякович атаковал неприятеля, но его людей задержали искусственные препятствия в виде кольев с натянутыми верёвками. Тем не менее, артиллерийского огня манзы не выдержали и отступили, оставив на месте несколько трупов.