Мао Цзэдун

Экономика Китая вновь оказалась под угрозой. Особенно тяжелое положение сложилось на транспорте. Вдохновленные известиями о встрече Мао с хунвэйбинами 18 августа обезумевшие юнцы и подростки бросились на поезда, чтобы поехать в Пекин. Каждому хунвэйбину и цзаофаню хотелось увидеть «великого кормчего». И Мао приветствовал их порыв, до конца ноября проведя на площади Тяньаньмэнь восемь встреч-парадов, в которых приняло участие более 11 миллионов человек! Наиболее грандиозными были демонстрации 25 и 26 ноября, в них участвовало 2,5 миллиона «революционных» студентов. Занятия в вузах были отменены.

Сообщения агентства Синьхуа об этих парадах сегодня уже нельзя читать без улыбки, так же как и отчет о заплыве Мао. Настолько они пропитаны дешевым пафосом. «Вчера в половине двенадцатого утра, — захлебываясь от восторга, передавал 26 ноября безымянный корреспондент, — под торжественную музыку „Алеет Восток“ на центральную трибуну площади Тяньаньмэнь поднялись наш великий учитель, великий вождь, великий полководец, великий кормчий председатель Мао Цзэдун и его ближайший соратник товарищ Линь Бяо… В этот момент вся площадь Тяньаньмэнь и примыкающая к ней с востока улица превратились в ликующий людской океан. Взоры всех присутствовавших были устремлены на председателя Мао Цзэдуна. От волнения и радости все подпрыгивали. Волны несмолкаемых возгласов: „Да здравствует председатель Мао Цзэдун! Ему долгих лет жизни! Ему долгих, долгих лет жизни!“ прокатывались над людским морем… 25 ноября температура воздуха в столице упала до семи градусов ниже нуля по Цельсию. Несмотря на это, наш самый уважаемый и самый любимый великий вождь председатель Мао Цзэдун без пальто, в одной форме цвета хаки поднялся на центральную трибуну, откуда он приветливо махал и рукоплескал юным революционерам, воодушевляя их на доведение до конца великой культурной революции»¹²⁴.

Среди находившихся в те дни на трибуне Тяньаньмэнь были и Лю, и Дэн. Они все еще входили в состав партийного руководства, но их дни уже были сочтены. 18 декабря один из заместителей Цзян Цин шанхайский левак Чжан Чуньцяо передал хунвэйбиновскому вожаку университета Цинхуа «высочайшее» пожелание: «Вы, маленькие революционные генералы, должны объединиться, преисполниться революционным духом, добить загнанную в воду собаку, развенчать их [Лю и Дэна], не останавливаясь на полдороге». Он также добавил, что Лю и Дэн, «эти два проводника буржуазной реакционной линии, так до сих пор и не капитулировали». Через семь дней в Пекине состоялась пятитысячная демонстрация под лозунгами «Долой Лю Шаоци! Долой Дэн Сяопина!», «Доведем кровавое сражение с Лю и Дэном до конца!»¹²⁵. Вскоре после этого аналогичные демонстрации начались по всей стране.

Лю и Дэн моментально исчезли с политической арены. А уже 1 января 1967 года на стене особняка Лю в Чжуннаньхае появилась надпись: «Долой китайского Хрущева Лю Шаоци!» Еще через два дня там же, в резиденции ЦК, был организован «митинг критики и борьбы», на котором Лю и его жена были подвергнуты публичному порицанию. Впоследствии такие «митинги» стали частыми. Вот как описывает один из них очевидец: «Солдаты и офицеры из центрального полка охраны, находившиеся здесь… не вмешивались. Никто не пытался помочь Лю Шаоци. Лю и его жену Ван Гуанмэй окружила толпа. Сотрудники бюро секретарей [ЦК] толкали, пинали и били их. На Лю разорвали рубашку. Его дергали за волосы. Когда я протиснулся поближе, то увидел, как кто-то заломил ему назад руки в то время, как другие старались нагнуть его вперед… Это у них называлось „делать аэроплан“. В конце концов им удалось согнуть его пополам, и он чуть не ткнулся лицом в грязь. Его пинали и били по лицу. А солдаты из центрального полка охраны по-прежнему не хотели вмешиваться. Я не мог больше на это смотреть. Лю Шаоци было уже… почти семьдесят лет, и он являлся главой нашего государства»¹²⁶.

«Культурная революция» входила в самую кровавую фазу. 27 декабря 1966 года Цзян Цин направила пекинских хунвэйбинов в провинцию Сычуань, где находился опальный Пэн Дэхуай. Группа молодчиков ворвалась к нему в дом, схватила его и доставила в столицу, где его посадили в тюрьму. Пэна мучили и избивали более ста раз, сломав ребра, искалечив лицо и отбив легкие. То и дело его таскали на «митинги критики и борьбы». Престарелый маршал непрерывно стонал, с трудом говорил. Из тюрьмы он написал Мао: «С самым последним приветом к вам! Желаю вам долгих лет жизни!» Умер он 20 ноября 1974 года¹²⁷.