Маоистская фальсификация истории МНР и историческая правда

Если деятельность Чингис-хагана по созданию единого монгольского государства в начале XIII в. имела положительное значение в истории монгольского народа, то его завоевательные походы против других стран, в том числе и против Китая, носили захватнический, глубоко реакционный характер и являлись величайшим бедствием для покоренных народов. В то же время его завоевания в конечном счете оказали резко отрицательное влияние и на развитие самой Монголии и принесли горе и страдания монгольскому народу. Большие возможности развития страны, возникшие в связи с созданием единого государства в Монголии, со временем были утрачены. И по возвращению монгольские феодальные правители, изгнанные из Китая, застали свою страну в состоянии большой отсталости и разрухи.

Касаясь истории Монголии после имперского периода (XV—XVI вв.), нужно отметить, что даже в труднейших условиях феодальной раздробленности и междоусобиц монгольский народ сумел сохранить свою национальную независимость от прямых посягательств Минского Китая. Минским императорам не удалось подавить свободолюбивый дух монгольского народа и расширить свои владения за счет монгольских земель. Они должны были смириться с фактически существовавшими традиционными границами между Китаем и Монголией по линии Великой Китайской стены.

4. ФАЛЬСИФИКАЦИЯ ИСТОРИИ ЦИНСКОЙ ИМПЕРИИ МАНЬЧЖУРОВ И ОСУЖДЕНИЕ НАЦИОНАЛЬНО-ОСВОБОДИТЕЛЬНОГО ДВИЖЕНИЯ МОНГОЛЬСКИХ НАРОДОВ

Следуя той же логике оценки монгольских завоеваний, китайские историки так же идеализируют и тем самым извращают историю маньчжурских завоеваний и завоевателей — Шуньчжи, Канси и других, опять-таки подчеркивая их «заслуги» в объединении многонационального Китая. Они же, исходя из своей догмы о «единой государственной нации», всеми мерами пытаются доказать, что «китайцы и маньчжуры — одна семья» и этим самым исторически обосновать право Китая на территориальное «наследие» маньчжурских завоевателей. Они также стремятся доказать вечную дружбу народов при правлении цинской династии, назойливо утверждая, что якобы главным противоречием китайского общества при маньчжурах являлось противоречие между Китаем и империализмом, а не классовые и национальные противоречия внутри Китая.

Китайские историки, отрицая факт существования до маньчжурских завоеваний отдельных самостоятельных государств в Монголии, Джунгарии, Восточном Туркестане, Тибете и других странах, не только полностью оправдывают кровавые завоевательные походы маньчжурских правителей против этих стран, но и злобно осуждают антиманьчжурскую борьбу народов за свою свободу и независимость как «раскольническо-изменническую» деятельность, а руководителей и героев народных движений против чужеземных захватчиков называют не иначе как «предателями» национальных интересов Китая и «изменниками родины». Так, например, на страницах журнала «Лиши яньцзю» говорится: «Джунгарский аймак никогда не был независимым государством, а был подчинен центральному правительству Китая. В начале XVII в. он оставался таким же»,[28] «То, что цинское правительство подавляло раскольническую деятельность Джунгарии, является внутренним делом Китая и полностью отличается от завоевания одного государства другим».[29] В том же журнале еще мы читаем: «Небольшая группа аристократов Джунгарии во главе с Галданом, Цэвэнравданом, Амурсаной, находясь в западной части нашей страны, являлись представителями раскольнических сил этнической группы. Они с помощью Царской России поднимали восстание на окраинных территориях, действовали как сепаратисты и изменили родине, причинили вред народам многих национальностей и тем самым разрушали единство государства».[30]