Мара из Троеречья (СИ)

— А что это за новый приказ такой? — поинтересовался рыжий.

Постовой махнул рукой:

— В город зайдешь, узнаешь. Все только и перетирают одну новость. Хотя, — задумчиво пробасил он, — я думаю, может, до нас и не докатится…

Лис хмыкнул, кивнул Марушке, и прошел городские ворота. Девочка пыталась не отставать и, не решившись снова ухватиться за руку Лиса, быстро шагала сзади.

Город надвое делила река. Марушка хотела подняться на мост и посмотреть на воду, заключенную в каменное русло, но парень окликнул ее — пришлось догонять. От ворот сразу свернули влево. Лис плутал закоулками, на третьем повороте Марушка решила не пытаться запомнить дорогу, и покорно плелась вслед за Лисом.

— Не отставай, — хмуро бросил он.

Вскоре, девочка не выдержала, из последних сил догнала спутника и повисла у него на плече. Лис удивленно вскинул брови.

— Что случилось?

Марушка тихонько поскуливала, но пожаловаться не решалась — вдруг опять будет ругаться? Лис опустил взгляд и присвистнул: босые ноги девочка сбила в кровь.

— Нам совсем немного осталось, — задумался он, — Дойдешь?

Марушка неуверенно кивнула. Лис позволил ей опереться на себя.

— Вот и славно. Сегодня дела порешаем и устроим тебе ботинки…

* * *

Вкусно пахло шкварками со стороны кухни, но как только кряжистый мужичонка за столиком у входа набил трубку самосадом и закурил, Марушка чихнула. Она сидела за дальним коротким столом, который удачно открывал ей вид на все помещение таверны, а вот ее от любопытных глаз почти полностью закрывала широкая балка. В воздухе витал тошнотворный сладковатый запах алкогольных испарений. Марушка поежилась и задышала ртом. Так пахло от мельничьего племянника — повесы и балагура, который во время попойки с друзьями на спор сунул бутыль в крутящиеся жернова, а через секунды ему, победно, но неуклюже повернувшемуся к приятелям, в жернова затянуло руку. В хате Федоры несколько дней не выветривался запах крови, пота и спиртного. В те дни девочка брала любые задания от старухи, лишь бы поменьше появляться в доме. Марушку замутило, но выйди на улицу без согласия на то Лиса она не решилась. Лис вот уже с полчаса тихо переговаривался с хозяином таверны — крупным усатым мужчиной Отаем.

— Почему таверна называется «Два Осла»? — спросила Марушка перед входом.

— Сначала на вывеске было написано «Гармония». Таверну открыли двое не местных. Говорят, они получили хорошее наследство и решили пустить золото в дело… — ухмыльнулся Лис, — но потом пришел Отай и предложил свою защиту…

— От кого? — удивилась Марушка.

Город был наводнен стражниками, и девочке сначала показалось, что вооруженных патрульных тут больше, чем обычных горожан. Лис объяснил, что так всегда — в этой части города утром и днем, кроме рыночных и выходных дней, редко кого встретишь на улице, — разве что стражников и попрошаек, а вот вечером начинается настоящая жизнь.

— От себя.

— Но это же нечестно! Это вымогательство! — уязвленно воскликнула Марушка.

Лис пожал плечами:

— Вот и эти два осла тоже так сказали.

Больше Марушка вопросов не задавала и старалась в присутствии Отая вести себя потише, чтоб ненароком не разозлить его. На вопрос трактирщика, что закажет девочка, та что-то нечленораздельно пропищала. Лис тут же заверил Отая, что она слегка дурочка и чтобы он не обращал на нее внимания. А есть будет то же, что и он, только вместо сливовой наливки, пусть ей принесут теплого молока. Отай, пожалев девочку, предложил добавить в молоко мёда, совершенно бесплатно, на что Марушка протестуя, так активно замотала головой, что трактирщик тут же поверил в ее невменяемость.

Марушка большими глотками допивала молоко, искоса рассматривая посетителей таверны. Неподалеку, за круглым столом пили пиво и закусывали колбасками две женщины. Ту, которая сидела спиной, разглядывать было неинтересно, поэтому девочка вперила взгляд в толстушку в бархатном корсете на тугой шнуровке. К маленькой декоративной шляпке были приколоты перья из фазаньего хвоста, которые покачивались в такт движениям ее головы.

— …и ты знаешь, он считает, что нужно скупать крупы. Только крупы, говорит, помогут выжить в это непростое время! — удивленно развела она руками, — а я говорю — нет! Крупы — пустая трата, как их прикажешь готовить в походе? Это придется все пожитки, посуду тащить с собой. А если сниматься с места придется быстро? Кто знает, куда они завтра дойдут…

Вторая меланхолично кивнула:

— Ты плохо знаешь Арчибальда? Мошенник и пустобрех.

Толстушка закивала так активно, что казалось, будто шляпка, взмахнув пучком перьев, сейчас улетит.

— Вот и я думаю… Небось накупил у каких-то крестьян зерна, а теперь не может его сбагрить. Лежит оно у него мертвым грузом — отсыревает, огневка его жрет…

Обе захихикали. Первая поправила корсет, явно мешающий дышать полной грудью, замолчала на мгновение и тихо обреченно спросила:

— Думаешь, до нас дойдут?

Собеседница лениво махнула рукой.

— Дойдут, не дойдут… Какая разница, Малена? Заберешь девочек, заплатишь извозчику… А можешь и не брать, наймешь новых… Твое дело всегда в цене, — отрезала женщина и залпом допила пиво.