Маракотова бездна. Страна туманов (сборник)

Никто так и не узнал, что произошло, почему люк в подвал в эту ночь не был плотно закрыт. Полицейские склонны были обвинять работников пивоварни, но коронер заметил, что Сайлес был грузным мужчиной, крышка могла не выдержать его тяжести. Дно глубокого, восемнадцатифутового колодца было покрыто острыми камнями. При падении Сайлес сломал позвоночник. Его тело обнаружили лишь на следующее утро. Любопытно, что никто из соседей, включая жившую неподалеку еврейку, ничего не слышал. Доктор пришел к мнению, что смерть наступила не сразу. Все свидетельствовало о том, что Сайлес долго мучался в темном каменном склепе – стены и пол колодца были покрыты кровью и рвотой. Смерть Сайлеса оказалась такой же грязной, как и его жизнь.

Не стоит жалеть женщину, которая жила с ним последние годы. Оставшись одна, Сара попыталась вернуться туда, откуда начинала: на сцену мюзик-холла{130}. Ей когда-то неплохо удавались куплеты:

– Привет, привет, привет. Я модная девчушка в круглой шляпе.

Но с тех пор прошло немало времени. Вторая жена Сайлеса больше не походила на девчушку. Большие залы, в которых она выступала, сменились маленькими. На смену маленьким залам пришли грязные пабы. Она опускалась все ниже и ниже. Жестокая жизнь засасывала ее все глубже, пока Сара не скрылась навсегда в людском водовороте.

Глава 12 Взлеты и падения

Институт метафизики располагался во внушительном каменном здании на улице Ваграм. Его дверь походила на дверь средневекового баронского замка. Трое друзей пришли сюда поздним вечером. Швейцар провел их в приемную, где гостей встретил доктор Мапьюи собственной персоной. Известный исследователь парапсихологических феноменов оказался человеком невысокого роста, ширококостным, с крупной головой и чисто выбритым подбородком. Черты ученого излучали безмерную мудрость и альтруизм. Доктор не испытывал затруднений, разговаривая с Рокстоном и Мэйли: у обоих был неплохой французский, а к Мэлоуну обращался на ломанном английском. В ответ журналист бросал короткие реплики на ужасном французском. С изяществом, присущим только французам, Мапьюи выразил свою радость по поводу визита и несколькими словами описал чудесные способности Панбека – галицийского медиума. Затем доктор отвел гостей вниз, в лабораторию, где производил большинство своих экспериментов. Ученый поражал своим интеллектом, здравомыслием и проницательностью. Один его внешний вид служил опровержением абсурдных теорий, объяснявших удивительные результаты профессора тем, что Мапьюи стал жертвой хитроумного мошенничества.

Спустившись по винтовой лестнице, друзья очутились в большой комнате, которая выглядела словно химическая лаборатория. Полки в шкафах были заставлены многочисленными колбами, пробирками и змеевиками. Тем не менее, обстановка в комнате была более элегантной, чем в обычной лаборатории. В центре стоял большой дубовый стол и стулья. На стене висел портрет профессора Крукса, справа от него – портрет Ломброзо, а между ними рисунок, изображающий один из спиритических сеансов Палладино. Вокруг стола сидели несколько человек. Они говорили вполголоса и, казалось, настолько были поглощены беседой, что не обратили внимания на новых гостей.

– Трое из них такие же посетители, как вы, – произнес доктор Мапьюи. – Двое – мои ассистенты: доктор Саваж и доктор Биссон. Остальные – любопытные парижане. Пресса сегодня представлена мистером Форте – соиздателем газеты «Матен». Вы, вероятно, знакомы с высоким худым джентльменом, который выглядит словно отставной генерал? Это профессор Шарль Рише, который известен своими достижениями в области парапсихологии. Хотя он и не достиг таких результатов, как вы, мистер Мэйли, но, безусловно, у него все впереди. Должен вас предупредить, мы придерживаемся правила: чем меньше в наших опытах религии, тем меньше у нас проблем с Церковью. Как вы знаете, в этой стране католическая церковь все еще обладает очень большим влиянием. Мужчина с высоким лбом – граф дю Граммон. Джентльмен с лицом Юпитера и белой бородой – Фламмарион, астроном. А теперь, джентльмены, – произнес профессор громче, – занимайте свои места. Мы начинаем.

Гости уселись за круглым столом. Трое британцев старались держаться вместе. В дальнем конце комнаты возвышался фотоаппарат на высокой треноге. На боковом столике стояли два цинковых ведра. Дверь закрыли на замок, а ключ вручили профессору Рише. Доктор Мапьюи сел во главе стола рядом с небольшим лысоватым человечком средних лет, с длинными усами и пронзительными глазами.