Марат. Любить вопреки

Пока он собирает по номеру ключи, сигареты, куртку, я обуваюсь и стараюсь хоть немного успокоиться. Марат же с виду совершенно спокоен и абсолютно серьезен. Не понимаю, как он так перевоплощается. Из беззаботного, нежного парня в сурового мужчину. Обещаю себе позже обязательно в этом разобраться, а пока мне ничего больше не остается, только довериться ему.

Мар берет меня за руку, выводит из номера и быстрым шагом идет из отеля на парковку. Заводит мотоцикл, сам надевает на меня шлем.

– Держись крепко, Ро. Поедем быстро и не всегда аккуратно.

Я только киваю и послушно прижимаюсь к нему, оседлав мотоцикл. Глаза зажмуриваю на всякий случай. Марат так стартует с места, что нас качает назад. Я еще плотнее прижимаюсь к парню. Он несется по главной дороге, объезжает светофоры дворами, где это возможно, а где нет, срывается с места одним из первых, под недовольные сигналы других участников движения. Это очень – очень страшно. Но гораздо страшнее будет нам обоим, когда отец узнает, что я натворила. Поэтому я стараюсь не визжать, особенно когда он поворачивает.

– Точный адрес, Ро, – просит Мар, когда мы въезжаем в мой район, состоящий из элитных коттеджей.

Быстро объясняю ему как доехать и немного работаю навигатором. Он смеется, когда я путаю право и лево. А мне не смешно, потому что из-за меня мы едва не врезаемся в дерево. И в этот момент я все же визжу.

– Все хорошо. Не кричи, – успокаивает Марат, выравнивая мотоцикл и подгоняя его за дом Леры.

Как только он снимает с меня шлем, быстро достаю телефон и смотрю, сколько времени прошло со звонка отца. Немного выдыхаю. Успели.

– Ты подождешь меня здесь? Нельзя, чтобы он тебя видел.

Ему не нравится. Он говорил, что не собирается прятаться, а я не готова предъявить его миру как своего парня. А показывать Марата отцу – это подписать ему смертный приговор. Не хочу так. Я хочу еще быть с ним. Мне хорошо. Мне нравится. Я все же влюбляюсь в него, наверное… надо больше времени. Вот и все. Но сейчас его нет.

– Прости. Дождись меня, пожалуйста. Я выпрошу для нас выходные.

Поднявшись на носочки, целую его в плотно сжатые губы. Марат практически не отвечает. Смотрит на меня своим потемневшим взглядом, полным тоски и …злости.

– Прости, – повторяю еще раз и бегу к Лере.

Колочу в дверь в воротах. Мне открывает охрана.

– Я ночевала здесь, – умоляюще смотрю на молодого парня в форме. Он улыбается и кивает.

Успеваю забежать в дом и даже подняться в комнату Лерки. Она и правда еще спит, но я вламываюсь с таким грохотом, что подруга просыпается. Стягивает маску с лица и хлопает ресницами.

– Пожар? – морщит свой красивый носик.

– Хуже. Отец! Приедет сейчас, – стараюсь как можно быстрее отдышаться, но в зеркале отражается полнейшая взъерошенная жуть.

– Оу. Твой Марат хоть стоит такого риска? – Лерка снова ложится и обнимает подушку.

– Стоит, – улыбаюсь. – Спасибо, что выручаешь.

Она машет на меня рукой и сладко зевнув, закрывает глаза. У меня как раз трубка начинает вибрировать. Отец.

– Да выруби ты его, – стонет Лера.

Она не специально, но я так ей благодарна. Я успела нажать на зеленую, и папа скорее всего услышал ее голос.

– Да, пап, – говорю уже гораздо спокойнее, чем было в первый раз. – Сейчас выйду.

Бросаю куртку на Леркин комод и в свитере выхожу на улицу. Благодарно улыбнувшись охраннику, обнимая себя руками ныряю в приоткрытую дверь и сразу же в машину к отцу.

– Чего раздетая? – хмурится родитель. А я в вещах, которые пропахли Маратом. Сев в машину, я отчетливо чувствую мужской запах, прилипший ко мне, и наш первый секс, который я не успела смыть.

– Тут же недалеко было бежать, – пожимаю плечами, чувствуя, как у меня в животе все органы скручивает в узлы.

– Мне не нравится, как ты выглядишь, Аврора. Слишком бледная. Скажи матери, чтобы записала тебя к нашему терапевту на понедельник. Хотя нет, – не дожидается ответа, – сам скажу.

– Мне не нужен врач, пап. Просто не выспалась, – и я даже не лгу. – Ты надолго улетаешь?

– Малыш, ты же знаешь, как это бывает, – смеется он. – Планирую одно, а по факту все будет как будет. Ты во сколько домой собираешься?

– Я хотела попросить… – скромно опускаю реснички. – Можно мне остаться у Леры на все выходные?

– То есть про свою выходку ты уже забыла? – его взгляд становится суровым.

– Нет, – ниже опускаю голову. – Но может в честь дня рождения ты все же мог бы меня простить? – взмахиваю ресничками.

У отца не так много времени на меня, и я ловлю прикосновение его ладони к своим волосам.

– Папина девочка, – он целует меня в лоб. – Ладно. Я дарю тебе эти выходные в дополнение к сережкам, – от волос ведет пальцами к лицу, берет меня за подбородок и поднимает голову, заставляя смотреть на него. – Но не смей больше вытворять ничего подобного! Ты меня поняла?! – минута нежности закончилась и вот он снова тот, кого я всегда опасаюсь. А мне мало. Я хочу больше того папы, который говорит, что я его девочка! Неужели это так сложно?

– Поняла. Спасибо, что нашел время и приехал.

– Беги, досыпай, – тянется через меня и сам открывает дверь.