Читаем Марат. Любить вопреки полностью

Никогда не узнает. Не положено плохим мальчикам так волноваться перед красивыми девочками. Все ведь предельно просто: подошел, взял, утащил в пещеру. Только Аврора Стоцкая другая. С ней такое не прокатит. У нас все пацаны на курсе ждали, когда же я это сделаю. В закрытом чате делали ставки, как быстро меня, работающего студента – бюджетника обломает папина дочка из высшего общества. И вот настал момент истины. Ее легкое для октября платье приподнимается колокольчиком и опадает на бедра после очередного красивого движения. Аврора улыбается мне, кладёт руки на плечи и смотрит с вызовом. Неожиданно пьяная и смелая.

Пользуюсь, обняв ее одной рукой и рывком дернув на себя.

– Дерзко, – смеется и краснеет. – Как зовут?

– Марат, – шепчу, склонившись к ее ушку. Втягиваю в себя запах ее волос и разгорячённого тела.

– Ты не похож на Марата, – она позволяет моей ладони соскользнуть до поясницы.

– А на кого я похож? – поглаживаю ее чуть выше копчика. Щечки розовеют еще сильнее, и я получаю по наглой руке. – Понял, – поднимаю ладонь выше, – пока не борзею. Так на кого?

– Не знаю. Светленький такой. Я Маратов другими представляла, – она продолжает лучезарно улыбаться. Так отличается сейчас от себя в универе. Расслабленная и немного безбашенная. Этого я в ней не замечал. Мне все нравится.

– Всегда приятно ломать стереотипы, – беру ее за ладошку и медленно веду по кругу. Она спотыкается на своих каблуках, и сама падает на меня. Ловлю обеими руками, невесомо целую в губы.

– Эй! – толкает меня ладошкой в грудь. Думал, даже не заметит. – Ты еще даже не спросил, как меня зовут, а уже лезешь целоваться!

– А я знаю, поэтому решил перейти сразу к следующей части сценария, – подмигиваю ей и больше не наглею. То касание и поцелуем то назвать сложно, просто игра с пьяной девочкой. Детская шалость.

– Так у тебя есть сценарий? – удивленно замирает.

– Конечно, Аврора, – называю ее по имени, доказывая, что действительно знаю. – Хочешь узнать, что будет дальше?

– Поцелуй меня еще, – теперь она ломает мои стереотипы. – Пока мне можно, – шепчет и сама тянется ко мне.

Я делаю наш поцелуй частью танца, мягко лаская ее совершенно неопытный ротик. На теплых губах вкус текилы и соли. Податливое благодаря выпитому алкоголю тело жмется ко мне все сильнее. Ладонь скользит по ее спине. Наши языки сталкиваются. Ро тихо постанывает прямо мне в рот, словно проверяя выдержку. И в то же время мне кажется, она даже не замечает, как открывается передо мной в эту секунду. Ей просто хорошо. И мне хорошо…

Это надо остановить. Сейчас. Иначе мы зайдем слишком далеко, а мы по факту только что официально познакомились. Девочка потом будет жалеть о своей пьяной глупости, а я не могу допустить этого. Я хочу, чтобы наш первый секс она запомнила и уж точно никого ни в чем не винила. Сейчас, как минимум, виноваты будут двое: я, если воспользуюсь, и текила, которая толкает Аврору на безумства.

– Ро, тормози, – мягко отстраняюсь.

– Не хочу. Мне понравился мой первый поцелуй, – пьяно улыбается она. – У тебя губы такие вкусные. Марат, поцелуй ещё, – капризничает принцесса, смакуя на своем язычке мое имя. – В конце концов имениннице нельзя отказывать.

– Черт, у тебя днюха сегодня? – вот этого я точно не знал.

– А сколько сейчас времени? – она оглядывается по сторонам. – Сумочка с телефоном осталась за столиком, – грустно вздыхает.

А у меня мобильник в кармане. Достаю, включаю экран.

– Половина второго, – озвучиваю ей и прячу мобильник обратно в задний карман. – Можно поздравлять?

– Да-а-а, – тянет, тряхнув распущенными русыми волосами. – Я теперь взрослая, – важно сообщает сероглазка.

– Восемнадцать, – вздыхаю, мысленно радуясь, что Аврора хотя бы эти полтора часа, но уже совершеннолетняя. Иначе был бы очень жесткий облом. – Поздравляю, – подхватываю ее за талию, поднимаю вверх, кружу, а она визжит и смеется, откинув назад голову.

Счастливая такая, красивая…

Опускаю ее, скользя ладонями по всему телу и слегка собирая платье. Сам поправляю.

– Не надо словами, – грустно вздыхает. – Лучше целуй. Только чур руки не распускать… Сильно.

– У меня есть идея получше, если ты осмелишься оставить своих друзей и свалить отсюда с незнакомым парнем.

– Это будет интереснее поцелуев? – она смешно дует губки.

– Поцелуи тоже будут, если захочешь, – обещаю ей. – Пойдем? – провокационно улыбаюсь.

– Я только сумочку заберу. Стой здесь.

Ро проталкивается через танцующую толпу к столикам. Мне со своего места отлично видно ее друзей. Разодетые в бренды девочки с ее же курса, незнакомые мне парни старше. С одним из них и явно ее подружкой завязывается перепалка. Аврора буквально выдергивает из рук парня свою сумочку и гордо подняв голову идет ко мне.

– Все нормально? – забираю у нее сумку. Она кивает, позволяя мне себя обнять.

Вывожу ее на улицу. Снимаю с себя куртку, накидываю на хрупкие плечи. Ро тут же кутается в нее и пока думает, что я не вижу, трется носом о воротник, вдыхая мой запах.

Прикурив, стараюсь дымить в сторону от девушки. Веду за собой к парковке.

Перейти на страницу:

Похожие книги

12 великих трагедий
12 великих трагедий

Книга «12 великих трагедий» – уникальное издание, позволяющее ознакомиться с самыми знаковыми произведениями в истории мировой драматургии, вышедшими из-под пера выдающихся мастеров жанра.Многие пьесы, включенные в книгу, посвящены реальным историческим персонажам и событиям, однако они творчески переосмыслены и обогащены благодаря оригинальным авторским интерпретациям.Книга включает произведения, созданные со времен греческой античности до начала прошлого века, поэтому внимательные читатели не только насладятся сюжетом пьес, но и увидят основные этапы эволюции драматического и сценаристского искусства.

Александр Николаевич Островский , Иоганн Вольфганг фон Гёте , Оскар Уайльд , Педро Кальдерон , Фридрих Иоганн Кристоф Шиллер

Драматургия / Проза / Зарубежная классическая проза / Европейская старинная литература / Прочая старинная литература / Древние книги
Борис Годунов
Борис Годунов

Фигура Бориса Годунова вызывает у многих историков явное неприятие. Он изображается «коварным», «лицемерным», «лукавым», а то и «преступным», ставшим в конечном итоге виновником Великой Смуты начала XVII века, когда Русское Государство фактически было разрушено. Но так ли это на самом деле? Виновен ли Борис в страшном преступлении - убийстве царевича Димитрия? Пожалуй, вся жизнь Бориса Годунова ставит перед потомками самые насущные вопросы. Как править, чтобы заслужить любовь своих подданных, и должна ли верховная власть стремиться к этой самой любви наперекор стратегическим интересам государства? Что значат предательство и отступничество от интересов страны во имя текущих клановых выгод и преференций? Где то мерило, которым можно измерить праведность властителей, и какие интересы должна выражать и отстаивать власть, чтобы заслужить признание потомков?История Бориса Годунова невероятно актуальна для России. Она поднимает и обнажает проблемы, бывшие злободневными и «вчера» и «позавчера»; таковыми они остаются и поныне.

Александр Николаевич Неизвестный автор Боханов , Александр Сергеевич Пушкин , Руслан Григорьевич Скрынников , Сергей Федорович Платонов , Юрий Иванович Федоров

Биографии и Мемуары / Драматургия / История / Учебная и научная литература / Документальное