Marauders. Один день (СИ)

В саду Тюильри каждое Рождество устанавливается самое большое праздничное дерево во всей Европе, высота которого составляет практически две сотни футов. Вдоль широкой аллеи, ведущей в центр к праздничной ели, стоит множество маленьких елочек, украшенных голубыми и белыми гирляндами. И по всему периметру возвышаются скульптуры, выполненные в мраморе и бронзе. В центре стоит октагон — небольшой бассейн, куда все желающие бросают монетки, загадывая желание.

София тоже всегда загадывала желание. Из года в год она всегда бросала монетку, загадывая вернуться в это место в следующем году. Вот и сегодня, она уже достала пять франков из кармана, собираясь бросить их в бассейн, как вдруг передумала с желанием. «Хочу следующим летом поехать в другую страну!» — подумала София, кидая монетку и зажмурившись, представляя их с Джори путешествие.

Джори, в отличие от нее, не любил ходить в этот сад каждое Рождество, говоря, что в нем нет ничего интересного и всегда слишком много туристов. Но Софии нравилась ее маленькая традиция — пройтись по широкой аллее, от высокой ели и до октагона, и бросить в него монетку с заветным желанием.

Ближе к вечеру они переместились на Елисейские Поля, где находилась самая большая ярмарка. Несколько часов они переходили от одной палатки к другой. Смотрели необычные елочные украшения, выполненные из стекла и дерева, пробовали различные сладости и выбирали сувениры.

София с детским восторгом выбирала фейерверки, которые они запустят в Новый Год, и с безудержным смехом наблюдала, как Джори примеряет забавные шапки — от строго английского котелка, до ярко-красной шапки-ушанки.

— Джо, давай купим глинтвейн! — София потащила его к небольшому шатру, под которым толпилась молодежь.

— Ты что, нам же не продадут, — запротестовал он. — Ты посмотри на нас, мы на двенадцать выглядим… особенно я в этой дурацкой шапке.

Он стянул с головы цветастую вязаную шапку с большим помпоном, которую только что купил.

— Ты всегда можешь применить Конфундус, — подмигнув, сказал София.

Пробравшись сквозь толпу, они оказались у прилавка. Джори, бросив последний неуверенный взгляд на Софию, которая без конца пихала в него локтем, поторапливая, достал палочку и, украдкой направив на продавца, произнес заклинание.

Уже через минуту они стояли с картонными стаканами, из которых поднимался дым и доносился пряный аромат.

— Видишь, ничего сложного, а продавец и не заметил, — с улыбкой, сказала София, пытаясь подбодрить Джори, которому все еще было стыдно за такой низкий поступок.

— София! Джо!

Они дружно обернулись на голос и увидели своих однокурсниц, которые махали рукой и пробирались к ним сквозь толпу.

— Привет, девчонки! — Джори улыбнулся подошедшим подружкам.

— Привет, Моника, Вивьен! — София тоже улыбнулась девочкам. Не сказать, чтобы они были близкими друзьями, но они чуть ли не единственные из всей школы, с кем у Софии были хорошие отношения. Девочки тоже держали в руках горячий напиток.

— С Рождеством! — Джори произнес тост и, под радостные возгласы, вверху стукнулись четыре стакана.

Все наперебой стали расспрашивать друг друга, кто как проводит каникулы, чем занимается и какие планы на новогодние праздники.

Моника рассказала, что на Новый Год они с родителями поедут в Альпы. Вивьен, как лучшая студентка на их потоке, сказала, что все праздники посвятит подготовке к летнему лагерю, в который она очень надеется попасть. А Софии и Джори сказали, что все каникулы будут бездельничать и гулять по Парижу.

— Предлагаю всем пойти на каток, — произнесла София, когда последние новости были рассказаны.

Что такое каток, она узнала в прошлые новогодние каникулы. Ее туда привел Джо. София быстро научилась стоять на коньках, и осталась в полном восторге.

Ее идея всем пришлась по душе, и они дружной компанией двинулись к Эйфелевой Башне, где находился каток. Он был не самым большим в Париже, но зато размещался под открытым небом.

Надев коньки, они вышли на лед. София с Джори держались гораздо увереннее своих одноклассниц, быстро ехали, и поэтому девочки вскоре отстали.

Джори взял ее за руку и поехал еще быстрее, подпевая игравшей рождественской песне Луи Армстронга.

— София, смотри, снег! — воскликнул Джори, останавливаясь.

Она подняла голову и, действительно, увидела летящие вниз хлопья снега. Снег в Париже большая редкость, особенно в такое время. У французов даже есть примета, если в Рождество идет снег, значит, год счастливым будет. Многие вокруг них тоже стали останавливаться и восторженно смотреть в небо, радуясь.

София с замиранием сердца смотрела на эту магию. Ей хотелось навсегда запомнить это мгновение, насквозь пропитанным чистым счастьем. Когда ее ладонь сжимает руку Джори, когда над головой кружится снег, мерцая под огнями возвышающейся башни. Когда на душе так тепло, словно под палящим солнцем.