Marauders (СИ)

София зарыдала с удвоенной силой, ненавидя себя за предательство. Каждой клеточкой тела она чувствовала отвращение к себе. Она считала, что предала Джори, предала их дружбу, предала их любовь, предала все те светлые и нежные чувства, что между ними были. Что она одним опрометчивым поступком разрушила все то хорошее, что у них было. И это уже никогда не вернуть и не исправить.

Прости меня. Прости меня. Прости, Джо!

София не знала, сколько она так просидела на ледяном полу захлебываясь в слезах. Выйдя и подойдя к кровати, она почувствовала запах Блэка, все еще витавший в воздухе. Тут же нахлынули воспоминания, как он ее обнимал и целовал. По щекам опять побежали слезы. София попыталась вспомнить прикосновения и поцелуи Джори, но их вытеснял Блэк, со стальными горящими глазами, требовательными губами и сильными руками. Возникал Блэк, который с силой сжимал ее в объятиях и с безумной страстью целовал ее.

София, упав на кровать, продолжала содрогаться в беззвучных рыданиях.

***

— София, если ты немедленно не встанешь, я вызываю Мунго.

Гринграсс нависала над ее кроватью, грозно уперев руки в бока и, кажется, не собиралась никуда уходить.

— Отвали.

— Ты уже второй день так лежишь, — вновь завела пластинку Гринграсс, — я пока что терплю и вру преподавателям, покрывая тебя, но если ты сейчас же не встанешь, я отправляюсь к профессору Слизнорту.

— Чтоб тебя, Гринграсс, — София поморщилась, приподнялась и села на кровати, — встаю я, встаю.

София повернула голову на однокурсницу и та ахнула, прижав руку ко рту.

— Кто это с тобой сделал? — она обошла ее кровать и встала прямо перед ней, с беспокойством оглядывая ее лицо, покрытое красно-синими засосами, и искусанные губы.

— Никто, — зло ответила София, — не задавай лишних вопросов, Гринграсс.

Гринграсс на нее еще взволнованно поглядела и тяжело вздохнула.

— Я тебе ужин принесла, — сказала она и достала пару бутербродов.

— С чего вдруг такая забота?

— Не хочу, чтобы ты в нашей комнате разлагаться начала. Твой убитый вид будет портить весь интерьер. Так что немедленно съешь это. Я не уйду, пока ты этого не сделаешь.

София с недовольством протянула руку и взяла один бутерброд. Гринграсс наколдовала красивый хрустальный фужер, наполнила его водой и села рядом с ней на кровать. София на нее с подозрением покосилась.

— Спасибо, — чуть слышно сказала она.

— Пожалуйста, — Гринграсс поджала губы и бросила на нее короткий взгляд, снова обежав глазами все ее подтеки.

— И за овсянку тоже спасибо, кстати, — вспомнила София. Утром на ее тумбочке появился поднос с овсянкой, тремя видами ягодных джемов и тыквенным соком. Она даже смогла пересилить себя и съесть пару ложек любимой каши.

— За овсянку? — Гринграсс нахмурилась, — я не приносила.

— Нет? — удивилась София, — ну и ладно тогда.

Ей сейчас совсем не хотелось разгадывать, кто о ней позаботился, и тут же забыла об этом.

София молча доела первый бутерброд и принялась за второй. Гринграсс все это время сидела рядом и неуверенно мяла край мантии, каждые несколько секунд бросая на нее взгляды.

— Да говори уже, — произнесла София, видя ее муки.

— Ты можешь не рассказывать, кто это с тобой сделал, — она вновь окинула беспокойным взглядом ее синяки, — слизеринцы уважают чужие тайны и никогда не лезут в чужую жизнь, но мы своих никогда не бросаем. И если тебе нужна помощь, ты всегда ее можешь получить.

— Мне не нужна помощь, — холодно сказала София.

Гринграсс поджала губы и покачала головой.

— Но если тебе так нравится помогать, — сказала София, немного подумав, — можешь сказать мне, как от этого избавиться.

София показала на свои засосы, и Гринграсс удовлетворенно кивнула, словно этого и ждала. Она встала и направилась к своей кровати. Порывшись в тумбочке, она достала целую коробку с различными девичьими приблудами. Перебрав несколько пузырьков и склянок, она достала небольшую коробочку и вернулась обратно к Софии.

— Это специальная мазь, — сказала Гринграсс и села рядом, — позволь?

София кивнула и Гринграсс открыла коробочку, в которой была бледно-розовая вкусно-пахнущая субстанция. Она аккуратно стала наносить ее на кровоподтеки Софии.

— Я знаю, что это сделал Блэк, — вздохнула Гринграсс и посмотрела ей в глаза, продолжая смазывать ее засосы.

— С чего ты взяла?! — у Софии бешено заколотилось сердце. Она и в страшном сне не могла представить, чтобы об этом кто-нибудь узнал. — Это не он.

— Он вчера такой же пришел на занятия, — ответила Гринграсс и ненадолго замолчала, — правда, Блэк этим всем скорее гордился и выставлял напоказ, даже волосы убрал, чтобы лучше было видно.

София слушала, затаив дыхание и не понимая, как ей реагировать на это.

— Разумеется, долго он так ходить не смог, — продолжала Гринграсс, — к обеду его увидела МакГонагалл. Слышала бы ты, как она его отчитывала, гриффиндорцы опять опозорили честь славного и благородного Годрика.

София ей ничего не ответила, поэтому Гринграсс сказала:

— Так что, если это не вы съели лица друг другу, то могу только предположить, что вы оба сражались со стаей бешеных пикси.