Марбу

- Дети Косонена, когда они приходят за ягодами в эту местность. Маури Косонен поселился несколько лет назад примерно в двадцати километрах отсюда и теперь у него рубленая изба, корова и участок земли. Его дети доходят иногда до этого озера.

Трубка у Хейки опять погасла.

- Чем питаются орланы, тебе не нужно говорить,- продолжал он.- Рыбы в озере достаточно, леммингов уйма, а что они еще едят - меня не интересует. Во всяком случае они не в состоянии переловить и передушить все то, что здесь плавает, летает и прыгает. Если ты поднимешься на тот хребет, то за полмили почувствуешь вонь от остатков пищи орланов. Я должен об этом сказать, чтобы ты понял связь моего рассказа с историей Марбу.

Я давно его не видел, уже отказался от него и считал, что он бродит где-нибудь по тундури. Тулли скулил, когда я произносил имя Марбу. Так вот, шел я однажды с лесопильного завода, где проработал несколько недель, очень устал и хотел сократить дорогу, решив пройти через тот хребет. Тулли прыгал впереди. Он тоже знаком с этими орланами и знает, что мы их не тронем, так же как и они до сих пор не трогали нас. Ветер был благоприятный, а потому от объедков воняло не сильно, и Тулли, ничего не подозревая, трусил рысцой. Хребет уже оставался позади, мы спускались вниз. И вдруг я увидел Марбу! Он взобрался по склону и мчался по направлению к падали, а над ним кружил старый орел. Птица, казалось, собирается ринуться на медвежонка. Мигом я повернулся, взмахнул палкой, которую только что нашел, и отрезал Марбу дорогу. Как только я появился, орлан исчез.

«Безобразник!» - бранился я и тряс Марбу. Он не боялся меня, поэтому я мог его схватить. Потом я быстро повернул его носом прочь от кучи падали, шлепнул и прогнал вон.

В этот момент что-то сильно зашумело надо мной. Я многое испытал на своем веку, Эрих, но тогда подумал, что рушится мир. Собственно я ничего не видел, потому что два мощных крыла все закрыли. Потом меня толкнуло в грудь, что-то острое царапнуло по голове, и я снова стоял один посреди тундры. Фуражка исчезла. Не думаю, что орел хотел украсть мою фуражку, она ведь ему не нужна, только тогда мне было не до рассуждений. Я быстро скатился по склону вниз. Набравшись страху от орлов, я охотно отказался от фуражки, лишь бы спасти свою шкуру.

- Ты был ранен?

- Во всяком случае кровь так бежала по затылку, что потемнело в глазах. Что было с моей головой, я точно не знал. Но мне было известно одно место, где я мог отколупнуть глину и приложить к голове.

- Глину на рану? - удивился я.

- Яма с глиной была ближе, чем ближайшая аптека,- насмешливо сказал Хейка.- Мы пользуемся глиной, когда не находим древесную смолу.

От саами я уже слышал, что раны надо мазать древесной смолой.

- На счастье, волосы у меня были острижены коротко,- продолжал Хейка,- что со мной не часто случается, и с этой накладкой из глины я благополучно добрался до дому. Только там мне бросилось в глаза, что Тулли был не один, а привел с собой Марбу. Оба радовались встрече и так тасовали друг друга, что я на время забыл про шум в голове.

- Так Марбу снова пришел в твою избушку?

- Да, он опять был тут. После первой радости, вызванной встречей, я швырнул ему черпаком в голову. Я был взбешен, Эрих, потому что мне снова приходилось считаться с медведицей. Отныне нужно было изо дня в день точить нож, чтобы иметь при себе острое оружие. Кто же летом берет с собой ружье? Я всю жизнь прожил спокойно в тундури, и мне не нужно было остерегаться никаких зверей. Ни разу не уступал дорогу даже волкам. Теперь я осматривался вокруг, когда выходил из избушки, потому что медведица могла появиться везде и в любое время. Ночью она действительно пришла. Я выставил Марбу за дверь, дал ему пинка и послал ко всем чертям.

МАРБУ И ОРЛЫ

По своей глупости Марбу еще не раз попадал к орланам и с ними ссорился. Хейка не присматривал за своим воспитанником и видел его лишь случайно, к тому же остерегался снова попасть орланам в когти.

Марбу же, напротив, очень быстро забыл про свою первую встречу с орлами. Видимо, он частенько удирал от матери, чтобы одному побродить по тундре. Связь между ним и медведицей за время его отсутствия дала трещину. Тяжелое ранение и долгая болезнь уже пошатнули материнскую любовь к детенышу.

Что влекло Марбу именно к орланам, знает он один. Может быть, ему просто хотелось покопаться в их вонючих объедках.

Меня тоже тянуло к этим орланам. Я не только неделями наблюдал за орланами-белохвостами, но однажды жил с ними прямо-таки по соседству на маленьком острове в. Лапландии. Мы привыкли и знали, что не причиним вреда друг другу. На этом острове был заповедник, а потому никто не имел права стрелять в орланов, и они не боялись человека. Орлы, в которых уже стреляли, не подпускают близко к себе, они сразу же улетают.