Мардабан Блиноед и другие невероятные истории

– В любом случае, – заявил он, – это больше не повторится. Мы привяжем к носу нашего парусника верёвочку и даже если вдруг, каким-то совершенно немыслимым образом случится кораблекрушение, мы сможем спасти нашего любимца. Кстати, как мы его назовём? Может «Гладиатор»? Или лучше «Быстрый»? А?

– Давайте назовём его «Пират», – предложил Серёжа. – Мы можем покрасить его паруса в чёрный цвет и сделать маленький пиратский флаг. Это будет круто!

Варя надула губы. В её представлении, корабль был женского рода, и имя ему следовало дать соответствующее.

– Я хочу назвать его «Колдунья», – сказала она. – И паруса у него должны быть не чёрные, а розовые.

– Нет «Пират»!

– Нет «Колдунья»!

– Стоп, стоп, – вмешался папа. – Так мы никогда не договоримся. Нам нужно придумать имя, которое устроит всех. Как насчёт… как насчёт…

Папа задумчиво почесал нос, а затем, его глаза хитро прищурились.

– Как насчёт «Никак»?..

– «Никак»? – с сомнением переглянулись ребята.

– Да, «Никак», – с воодушевлением сказал папа. – И заметьте, корабль с таким именем уже был однажды спущен на воду и его судьба, как и судьба его экипажа, овеяна многими тайнами и легендами… Хотите услышать некоторые из них?

– Хотим!

– Тогда слушайте…

Папа откинулся на стуле, закрыл по своему обыкновению глаза, переплёл пальцы рук и неторопливо начал свой рассказ.

– Не удивляйтесь, но эта история началась высоко в горах, вдали от любого моря, когда у пастуха Деоса и его жены Кибелы родилась двойня – мальчик и девочка. Они назвали их Легук и Мина. Малыши быстро росли и, как и подобает близнецам, были неразлучны и если один хотел есть, то аппетит разыгрывался и у второго, а если Мина начинала плакать, то и у Легука на глазах выступали слёзы. Впрочем, плакали они редко и доставляли родителям больше радости, нежели хлопот. Но самое удивительное было то, что близнецы всегда видели совершенно одинаковые сны. Точнее, один сон на двоих. Это было настолько странно, что когда они впервые рассказали своей матери об этом, она им не поверила и решили, что дети подшучивают над ней. Но это было чистой правдой и близнецы в свою очередь недоумевали, как это возможно, чтобы каждому человеку снился свой собственный сон.

– Это же очень трудно, каждую ночь, придумывать каждому человеку свой сон, – говорила Мина, которая, как и все в их деревне, простодушно верила, что все сны на свете плетёт заключённая в бронзовой башне богиня Исмена, милостивая покровительница ткачей. Эта кара постигла её после того, как она соткала ковёр такой немыслимой красоты, что взглянув на него, зачарованное солнце остановилось на небосклоне, и на земле воцарилась ужасающая засуха. Строгий отец Исмены, великий Флегон, вернувшись из странствий, сразу понял, что творится нечто неладное. Крепко зажмурился, он закатал ковёр, так что солнце опомнилось и закатилось за горизонт, не успев уничтожить всё живое. Отец строго настрого запретил дочери вновь заниматься подобным ремеслом, но непокорная Исмена не послушалась его наказа и выткала новый ковёр, ещё прекрасней первого. Она развернула его под покровом тьмы на склоне горы и пленённые его красотой звёзды замерли на своём месте, и самая длинная в мире ночь никак не хотела заканчиваться. К счастью, великий Флегон вновь оказался рядом и набросил на ковёр свой плащ, позволив звёздам померкнуть и дать проснуться молодой заре.

В этот раз гнев Флегона был ужасен. Он едва не отнял жизнь у своей дочери, но в последнее мгновение передумал и заточил её в огромную бронзовую башню без дверей и окон.

– Ты будешь сидеть в ней до скончания веков! – прокричал он, запечатывая двери. – Никто и никогда больше не увидит твоих ковров. Никто и никогда!

Однако, даже боги иногда ошибаются…

Дело в том, что юной Исмене удалось пронести внутрь башни небольшую коробочку ярких красок. Она растолкла их каблуком на бронзовом полу, смешала со слезами и раскрасила ими свои густые, длинные волосы. С той поры, когда солнце садилось и в башне становилось прохладно, Исмена сплетала свои волосы в невероятной красоты узоры и расплетала утром, на случай, если строгий отец захочет проведать её. Девушка не ведала, что хотя толстые стены темницы не позволяли никому видеть её работу наяву, во сне, каждый человек на земле мог узреть это чудо, и увидеть в волшебных узорах яркого полотна свои мечты и грёзы.

Так гласила легенда, а была ли она правдой или нет, сказать трудно. Главным было то, что Мина с братом верили в неё всем сердцем и однажды, Легук спросил Мину:

– Послушай, щедрая и прекрасная Исмена дарит каждому в этом мире свой собственный сон, а нам, только один на двоих? Это несправедливо!

– Быть может это оттого, что когда мы родились, мы так тесно прижались друг к дружке, что она не смогла различить нас и решила, что мы одно целое? – предположила Мина.

– Возможно, – ответил Легук. – Но я хочу знать это наверняка. Я решил отправится на поиски Бронзовой башни и попросить Исмену подарить мне мой собственный сон. Ты со мной?

– Конечно, – улыбнулась Мина. – Куда ты, туда и я.