Мареновая роза

– Заткнись и слушай. Как мне кажется, сегодня утром ты, возможно, продал билет очень опасному человеку. Убийце. Поэтому не надо рассказывать, каким трудным выдался для тебя день, Крис, потому что мне... мать твою... плевать...

Крис смотрел на нее, выпучив глаза от удивления. Прежде, чем он успел прийти в себя, снова обрести дар речи и свое прежнее высокомерие, Герт сунула ему под нос слегка размытый фотоснимок, переданный по факсу. «Детектив Норман Дэниэлс, возглавлявший группу полицейских, которая раскрыла преступную банду», – гласила подпись под снимком.

– Вам нужно обратиться в службу безопасности, – выдавил Крис. В его понимающем тоне сквозила обида. За спиной кассира мужчина, стоявший в очереди первым – в идиотской шляпе в стиле мистера Магу и футболке с надписью «САМЫЙ ЛУЧШИЙ В МИРЕ ДЕДУШКА», – неожиданно поднял видеокамеру и начал снимать, наверное, предвкушая возникновение конфликта и надеясь попасть с этим сюжетом в передачу типа «Как мы живем».

«Если бы я знала, как это будет весело, то не задумалась бы ни на минутку», – мелькнуло в голове Герт.

– Нет, они мне не нужны, по крайней мере, пока; мне нужен ты. Пожалуйста. Взгляни хорошенько и скажи мне...

– Леди, если бы вы только знали, скольких людей я вижу за один-единственный д...

– Вспомни мужчину в инвалидной коляске. В самом начале дня. Перед толпами. Ну же? Ты высунулся из будки и позвал его. Он вернулся. Кажется, он забыл сдачу или еще что-то в этом роде. В глазах Криса мелькнул огонек понимания.

– Нет, это не он, – заявил кассир. – Тот мужчина считал, что дает мне правильную сумму. Я знаю, потому что он протянул мне десятку и две долларовые бумажки. То ли забыл, сколько стоит вход на весь день для инвалидов, то ли не обратил внимания на объявление.

«Да-да, – подумала Герт. – Как раз такая мелочь, о которой забывает человек, только притворяющийся инвалидом, особенно если его мысли заняты другим».

«Мистер Магу», очевидно решив, что обмена ударами не намечается, опустил видеокамеру.

– Не могли бы вы продать билеты мне и моему внуку? – спросил он, наклоняясь к окошку.

– Да помолчите вы! – огрызнулся Крис. Насколько Герт понимала, молодому человеку явно не хватает выдержки и умения обращаться с людьми, однако сейчас не самое подходящее время давать ему советы. Сейчас время для дипломатии. Когда он повернулся к ней спиной, усталый и раздосадованный неожиданным неприятным инцидентом, она снова протянула фотографию и обратилась к нему тоном «о-скажи-мне-мудрейший-из-мудрейших»:

– Не этот ли мужчина приехал в инвалидной коляске? Представь его без волос.

– Эй, леди, оставьте меня в покое! На нем были еще и темные очки!

– Ну постарайся! Он опасен. Если окажется, что это все-таки он, мне придется поговорить со службой безопасности...

Вот тебе и на! Грубейшая ошибка. Она поняла свою оплошность почти сразу, но все-таки на пару секунд позже, чем следовало. Промелькнувшее в его глазах выражение быстро исчезло, однако понять его не составляло труда. Если она хочет обратиться в службу безопасности с проблемами, не имеющими отношения к нему, тогда все в порядке. Если проблемы задевают и его, пусть даже косвенно, дело плохо. Может, у него и раньше возникали трения со службой безопасности, или же за ним числится выговор за несдержанность и грубое обращение с клиентами. В любом случае кассир решил, что все происходящее – лишние заботы, которые его совершенно не касаются.

– Это не он, – заявил Крис, возвращая ей фото. Герт подняла руки и прижала ладони к своей внушающей уважение груди, отказываясь принять снимок.

– Пожалуйста, – умоляла она. – Если он здесь, значит, разыскивает мою подругу, и совсем не потому, что хочет прокатить ее на чертовом колесе.

– Эй! – закричал кто-то в растущей очереди к кассе. – Долго вы там будете возиться?

Из очереди раздались возмущенные возгласы, и монсеньор Самый-Лучший-в-Мире-Дедушка снова поднял видеокамеру. В этот раз его, похоже, интересовал исключительно мистер Радушие-и-Обходительность. Герт увидела, что Крис заметил направленную на него камеру, увидела, как вспыхнули щеки кассира, и невольное движение рук, которыми он пытался прикрыть лицо, – словно мошенник, выходящий из зала суда после вынесения приговора. Последние надежды на то, что он сможет хоть чем-то ей помочь, рассеялись, как дым.

– Это не тот человек! – заорал Крис. – Совершенно не похож! А теперь уносите отсюда свою жирную задницу, иначе я вышвырну вас из парка!

– Кто бы говорил, – презрительно хмыкнула Герт. – Я могла бы устроить на твоей спине ужин из двенадцати блюд и не уронила бы с вилки ни кусочка в трещину, что посередине.

– Убирайтесь! Немедленно!