Маргарита

В ответ она не сказала ни слова, разве что успокоилась, услышав мой голос. Ей это явно не понравилось, если судить по её поведению. И, как минимум, я сейчас должен уйти из комнаты, но вместо этого она подвинулась ко мне ближе, и теперь мы лежим лицом к лицу и смотрим друг на друга. Она начала гладить мое лицо, а ноги наши начали переплетаться под предлогом удобного положения.

– За что ты просишь у меня прощения? – Она продолжает гладить меня и где-то там под одеялом держит меня за руки.

– За то, что пришел к тебе, разбудил. Мне, наверное, лучше уйти?

Мне сейчас безумно неловко, чувствую себя идиотом. Я рыпнулся и тут ее хватка стала сильнее, голос тоньше, а взгляд словно просит, придавая вес словам.

– Не уходи, пожалуйста! Ты не разбудил, я вовсе не спала.

– Два часа? Чем ты занималась? Я думал, ты уже давно спишь. Ты меня ждала?

Она молча кивнула мне и это подсознательно толкнуло меня к ее губам. Прислонившись губами друг к друга, мягко и очень робко мы начали целоваться, обнимая друг друга. И когда температура под одеялом начала расти, мы откинули его прочь. Я брался за её шею рукой, целовал её, положил на спину и гладил животик. Сейчас происходит большой сдвиг в наших с ней отношениях. Словно гигантский кусок айсберга откололся и стал самостоятельным. Наша страсть набирает обороты, руки становятся более раскрепощенными и позволяют себе то, о чем даже не думалось. Ее майка задралась по грудь, а бедра уже мечтают стянуть с себя шортики. Отдаю себе отчет, что хочу ее прямо сейчас, но тем не менее я осторожен, страх обидеть ее не оставляет меня. Постепенно я пробрался к её груди и начал её интенсивно мять, она была горячая и желала ласки. Я все так же с самого начала не отрываюсь от ее губ и не хочу, так что майка просто оказалась задрана до горла и мне открылась ее грудь целиком. Теперь я, приподнявшись над ней, целую и глажу ее соски. Рисую круги языком и слушаю ее сладкие стоны. Постепенно мне и самому удалось стянуть с себя трусы, которые и без того уже сползли вниз от интенсивного движения. Теперь я полностью оказался над ней, держусь крепко за талию и целую ее животик. Евгения вытянула руки вверх и завывает от удовольствия.

Постепенно мои руки начали сползать ниже и наткнулись на её шорты. Я не сразу начал стягивать с нее их, медленно, словно прошу на это разрешения. Вскоре, когда они оказались уже на полу, я встал перед ней на колени и взглянул в её жаждущие глаза. Ее глаза светятся огнем, они полыхают, а губы просят внимания к себе, она гладит себя и лежит послушно, вся в предвкушении. Перед мной растелилась истинная женская красота, волосы разбросаны по подушке, но разбросаны они чертовски сексуально, а её тело я вижу, вижу какое оно бархатное, вижу то, как оно пахнет, вижу, как ее изгибы жаждут, чтоб я их схватил. Лунный свет сочится сквозь кружевную шторку и падает на половину ее тела, это сравнимо с одной, единственной вишенкой на торте, которая предназначена только для меня. Я положил руки на её колени, она вздрогнула, и тут же мои пальцы резко скользнул вниз, а за ними и мое тело, она затрепетала вновь. Вот, теперь я в миллиметре от ее проколотого пупка, мое дыхание стелится по ее телу, и мне представляется, как оно окутывает его, как густой, сладкий туман. Ее вздохи так заставляют кипеть кровь, что мне и вовсе кажется самому, что своим дыханием касаюсь ее живота, ног, груди, губ и языка и проникаю в ее рот, легкие и теперь я словно ее кислород, то, без чего ей не жить в эти минуты.