Маргелов

Парад, его приподнятое торжество, подчеркивающее величие тех неповторимых мгновений, которые переживала замершая площадь, словно разламывали время. Он стал в буквальном смысле историческим моментом, который разделял только что закончившуюся войну и только что начавшийся мир. Стоявшие в шеренгах полков живые в последний раз ощущали, что рядом с ними стоят их мертвые товарищи, не дожившие до этого дня. И этот день был последним, когда погибшие стояли в колоннах рядом с живыми. Вместе с живыми они радовались Победе и швыряли штандарты поверженных немецких дивизий и полков на мокрую московскую брусчатку. Здесь стояли и ленинградские ополченцы 3-го гвардейского полка, и балтийцы-«клешники» 1-го Особого морского полка им. Ленсовета, и бойцы 2-го батальона, попавшего в окружение на реке Мышковой, и его командир генерал Цаликов, погибший под Шяуляем, и бронебойщик Илья Каплунов, и комбат Кондратец, зарытый в братской могиле на хуторе Иловайский, и храбрый истребитель танков старший лейтенант Валентин Ежков, и капитан Володя Макаров, которого он так и не уберег от пули. Где-то рядом в те минуты был и его отец Филипп Иванович, казненный карателями. Живые прощались с мертвыми.

Часть вторая СЛУЖЕНИЕ

Теркин, Теркин, в самом деле,
Час настал, войне отбой.
И как будто устарели
Тотчас оба мы с тобой.
И как будто оглушенный
В наступившей тишине,
Смолкнул я, певец смущенный,
Петь привыкший на войне.
В том беды особой нету:
Песня, стало быть, допета.
Песня новая нужна,
Дайте срок, придет она…

А. Твардовский. Василий Теркин

Глава первая ВОЙНА ОКОНЧЕНА, ГОТОВЬСЯ К ВОЙНЕ

Дивизия пешим маршем дошла до румынского города Бакэу и остановилась в старых армейских казармах. Снова начали обживаться. Полковник А. Г. Лубенченко получил другой приказ и свой 144-й гвардейский Венский краснознаменный орденов Кутузова 3-й степени и Александра Невского стрелковый полк повел дальше, в Советскую Молдавию, в Унгены. Там он и останется, войдя в состав войск Прикарпатского военного округа. Осенью 1945 года его переформируют в 104-й механизированный и введут в состав 33-й гвардейской механизированной дивизии. В 1956 году полк вместе с десантниками генерала Маргелова войдет в мятежную Венгрию. В 1960 году его снова переформируют, теперь в зенитно-ракетный, и передислоцируют в Прилуки Черниговской области. Это тот самый полк, который всю войну носил немецкие каски с красной звездой.

Два полка, дивизионные части и подразделения обживались в Бакэу. Однако и они квартировали там недолго. Части Красной армии после мая 1945 года еще долгое время стояли в Европе крупными гарнизонами. Самая многочисленная группировка находилась в Австрии со штаб-квартирой в Вене. Командовал ею маршал И. С. Конев. Центральная группа войск была огромной — только в Австрии насчитывалось 700 тысяч солдат и офицеров. Большая группировка находилась и в Румынии. Она играла вспомогательную роль, служа своего рода связующим звеном между Прикарпатским военным округом и Центральной группой войск в Европе.

Война закончилась полным поражением фашистской Германии. Но какой будет послевоенная Европа и кто в ней будет хозяином, уже тогда, весной и летом сорок пятого, стало очевидным. США и Англия все шире расставляли локти за послевоенным дипломатическим столом. Первыми дипломатами в Берлине, как известно, поневоле стали военные. Так что это была военная, солдатская дипломатия, во многом основанная на праве сильного. Солдатская дипломатия проста и конкретна. Она чем-то напоминает перегруппировку сил перед решающей битвой, управлять которой, возможно, предстоит уже не военным. В Берлине в те дни начал работу Контрольный совет по оккупации Германии, который урегулировал и решал многие проблемы, связанные с пребыванием в Европе войск антигитлеровской коалиции. Главными партнерами и соперниками в этом коллегиальном органе были маршал Г. К. Жуков и генерал Д. Эйзенхауэр. Вот что писал об этой работе в своих мемуарах Жуков: «Первое время Контрольный совет и все его органы работали без особых трений. Заседания Совета проходили по мере необходимости, но не чаще одного раза в неделю. Между заседаниями вопросы обычно предварительно обсуждались в рабочих комитетах Контрольного совета.

Любопытная деталь. В процессе работы Контрольного совета питание участников заседаний союзники осуществляли по очереди: один месяц кормили американцы, другой — англичане, затем — французы, потом — мы. Когда наступала наша очередь, количество участников заседаний увеличивалось вдвое. Это объяснялось широким русским гостеприимством, хорошо зарекомендовавшей себя русской кухней и, разумеется, знаменитой русской икрой и водкой…