Маргелов

— На новом месте службы мне приказано быть пятого августа. Завтра лечу в “Семерку”.

— Не буду нарушать твоих планов. Хотя, может, заглянешь ко мне на дачу?

— Меня ждут в Каунасе.

— Правильно, лети в родную дивизию. Ну а теперь проводи меня хотя бы до машины…».

Это собрание в концентрированном виде продемонстрировало то отношение военных чиновников той поры к отставному генералу. А ведь именно он, вернувшись из окопов Великой Отечественной войны с незажившими ранами, по сути дела из пехоты, воссоздал Воздушно-десантные войска. До прихода генерала Маргелова в ВДВ десантники имели в своем активе лишь парашют и авиационный комбинезон. Только это и отличало их от матушки-пехоты. Маргелов и его штаб вместе с конструкторскими бюро и военными заводами вооружили десантников специально для них созданным автоматическим стрелковым оружием, одели в броню, обеспечили мобильными артиллерийскими системами, в том числе переносными, для борьбы с бронетехникой и авиацией противника. Маргелов пересадил своих «орлов» в скоростные десантные самолеты. Его хлопотами был создан новый, более легкий и надежный парашют. Личный состав ВДВ переодели в новую, удобную и красивую форму. В ходе масштабных общевойсковых уче-ний и в боевых операциях престиж ВДВ поднят на небывалую высоту. За всеми этими явными достижениями стоит имя командующего — генерала армии В. Ф. Маргелова.

Собрание действительно было, как сейчас говорят, знаковым. В эти годы из вооруженных сил страны уходили последние фронтовики. Маршалы, генералы, полковники, прапорщики. Происходила не просто смена поколений. Из Советской армии, правопреемницы Красной армии, вместе с фронтовиками уходило нечто очень важное.

Осенью того же 1980 года последовал еще один удар. Из Минска пришла тяжелая весть: в автомобильной катастрофе погиб первый секретарь ЦК Компартии Белоруссии, член ЦК КПСС и Президиума Верховного Совета СССР Петр Миронович Машеров. Талантливый организатор, бывший партизанский командир, в 25 лет ставший Героем Советского Союза, а затем, уже в мирное время, — Героем Социалистического Труда. С ним Маргелова связывала крепкая мужская дружба. Они часто созванивались. И почти всегда встречались, когда командующий ВДВ приезжал в Боровуху, где размещались 350-й и 357-й полки 103-й гвардейской воздушно-десантной дивизии. «Боро-вухинские» полки были вышколены по высшему разряду. Именно здесь проводились первые десантирования БМД-1 с экипажем. В Управлении Боровуху-1 называли «столицей ВДВ».

Сохранилось много фотографий, на которых Маргелов и Машеров рядом, среди солдат и офицеров. Порой, подшучивая, Машеров называл Маргелова «москалем». Наедине — «Маргелычем». Так Василия Филипповича называли только близкие друзья.

Когда пришла печальная весть, Маргелов воскликнул: «Почему не уберегли?!»

Всё чаще приходили вести: умер такой-то, положили в госпиталь с тяжелым диагнозом такого-то. Из строя выбывали боевые товарищи, фронтовики. Уходило поколение.

* * *

Годы брали свое. Здоровье ухудшалось. Врачи предлагали лечь на обследование. Но госпиталей, когда дело касалось собственного здоровья, Маргелов терпеть не мог еще с курсантской юности. На фронте убегал из санчасти на костылях — в полк, в дивизию! Говорил: «У меня два врача под боком! Один домашний — Аннушка. И десантный — Яков Гуревич. Он без рентгена знает все мои болячки». Не любил он и курортов. Лучший курорт, считал Маргелов, — дача, где можно было покопаться в земле, понаблюдать, как всходит, а потом зацветает картошка… А еще — охота, рыбалка.

Вскоре сделали операцию на горле. Разговаривал он теперь только шепотом.

До последних дней не отказывал себе в рюмке своей фирменной «маргеловки» — водки с гранатовым соком. Под любимую закусочку — малосольные огурцы, картошечку с укропчиком и селедочку с лучком…

В 1986 году, когда врачи в очередной раз уложили Василия Филипповича в госпиталь, к нему в День Воздушно-десантных войск пришла семья, Аннушка с сыновьями и внуками. И вдруг — стук в дверь палаты. Порученец доложил:

— Василий Филиппович, десантники пришли.

— Зови!

Вошли двое. Под пиджаками — голубые тельняшки, на головах — голубые береты. В руках арбузы с гравировкой: «2.08.1986 год».

— За стол, ребята! — скомандовал Маргелов.

— Товарищ командующий, такое дело… не поместимся.

— Как не поместимся?! Сейчас сдвинем столы и сядем!

— Не поместимся. Нас… там… — Десантники кивнули на окна. — Человек двести.

Маргелов подошел к окну, и губы его дрогнули. Во дворе стояло ровное, как на параде, каре. Десантники построились буквой «П». Тельняшки, голубые береты, на отглаженных гимнастерках и куртках-афганках — ордена и медали, значки парашютистов.

Маргелов подал знак сыну Александру, и тот, поддерживая под руку, помог ему выйти на улицу. Как только генерал вышел на крыльцо, прозвучала команда:

— Десантники! Равняйсь! Сми-ирна! Равнение на командующего!

В шеренгах стояли молодые ветераны. Как напоминали они ему фронтовиков сорок пятого года, когда гвардейские полки его дивизии построились перед маршем на родину!