Маргелов

В один из дней исполняющий должность командира дивизии полковник Маргелов обходил порядки передового батальона. Зашел на позиции пулеметной роты. Обратил внимание на молодого пулеметчика, первого номера «максима». Пулеметчик, сержант, надраивая трущиеся части затвора своего пулемета, время от времени посматривал через бруствер за реку. Маргелов, подходя к нему, отметил его бдительность и заботу о рабочем состоянии оружия. Подошел. Сержант вскочил, вытянулся.

— Сидите, сидите, сержант, — сказал ему Маргелов. — Давно в нашей дивизии?

— С Миуса, товарищ полковник.

— А медаль за что?

— За отражение танковой атаки в совхозе «Металлист».

— И что же, подбили танк?

— Да нет, товарищ полковник. У нас в батальоне специалистов по танкам хватает и без меня. Мое дело — пехоту отсекать.

— А что ж, сержант, у вас такие изношенные сапоги? — спросил вдруг Маргелов.

На латаные-перелатаные сапоги пулеметчика заместитель командира дивизии обратил внимание сразу. Они-то и остановили его в пулеметном окопе.

Сержант посмотрел на свои сапоги, покраснел и сказал виновато:

— Виноват, товарищ полковник. Вот сейчас закончу с «максимкой» и сапогами займусь. Дратву я уже приготовил.

— Погоди с дратвой. — И Маргелов приказал ординарцу позвать начальника хозяйственной службы.

Тут же прибежал расторопный щеголеватый капитан. Маргелов сразу обратил внимание на его ладные сапоги. И сказал:

— Товарищ капитан, размер у вас, я вижу, одинаковый. — И кивнул на разбитые сапоги пулеметчика. — Поменяйтесь с сержантом. Ему завтра идти в бой. А себе сапоги вы, я думаю, в тылу найдете…

Ошеломленный капитан что-то хотел возразить, но Маргелов подмигнул ему и сказал:

— Знаете такой анекдот, капитан: было у матери с отцом двенадцать дочерей, одиннадцать — строевых, одна — нестроевая…

Капитан кивнул.

— Знаете. Ну, тогда рассказывать не стану. Время дороже.

* * *

В дни затишья особенно активизируется разведка. Каждую ночь очередная группа уходила на ту сторону. Вскоре, на основании наблюдателей и показаний, полученных от «языков», стало очевидным: оборона противника глубоко эшелонирована, с хорошо организованной системой огня. Населенные пункты приспособлены для длительной обороны и функционируют как отдельные опорные пункты, связанные между собой системой дорог и проводной телефонной связью. Танкоопасные направления перехвачены рвами и позициями противотанковой артиллерии. А еще «языки» показали, что всем солдатам и офицерам, обороняющимся по реке Молочной, выплачивается повышенное денежное содержание и что по приказу Верховного командования в Берлине отчеканена медаль «За оборону мелитопольских позиций».

Наступление началось 9 октября 1943 года после сорокапятиминутной артподготовки. Продвижение вперед, несмотря на все усилия, было незначительным. Противник стянул на угрожаемый участок все свои резервы и начал контратаковать. В это время южнее Мелитополя 28-я армия генерала В. Ф. Герасименко, атаковавшая на вспомогательном направлении, прорвала фронт и начала продвигаться в глубину немецкой обороны. Военный совет Южного фронта тут же принял решение основные подвижные силы — 19-й танковый, 4-й гвардейский кавалерийский корпуса и 51-ю общевойсковую армию — вводить там, на южном участке. Спустя несколько суток Мелитополь был взят. В этот же день войска Юго-Западного фронта освободили Запорожье.

Все это решило судьбу немецкой обороны на Молочной. Боясь окружения, немцы начали отход. Рубежи на Молочной все еще пытались удерживать, но под давлением армий Южного фронта вынуждены были оставить и их.

Началось преследование — непростой вид боя, требующий особой осмотрительности и постоянного напряжения сил, а также высокой организации тыловых служб. Подвоз в только что освобожденной от противника местности, где взорваны мосты и заминированы дороги, организовать не так-то просто. По предложению Маргелова, 3-я гвардейская дивизия сформировала две колонны, которые кинулись по следам отступающего врага, имея в авангардах танковые и саперные подразделения. В сутки передовые подразделения преодолевали по 13 километров. 31 октября на плечах отступающего врага гвардейцы 3-й дивизии ворвались в Каховку.

Чем ближе к Днепру, тем ожесточеннее становилось сопротивление немцев. Противник плотно прикрывал переправы, по которым эвакуировал свои войска и тяжелое вооружение на правый берег. Немцы пытались контролировать отдельные участки и на левобережье, в том числе Кинбургскую косу, Днепровский и Бугский лиманы. Но вскоре были прижаты к берегу Днепра и истреблены.

Началась подготовка к форсированию Днепра.

Генерал Маргелов вспоминал: «В войсках 3-й гвардейской стрелковой дивизии полным ходом развернулась подготовка к форсированию Днепра. Я целыми днями находился в частях, организовывая подручные средства для переправы, обучая воинов действиям в ходе форсирования широкой водной преграды, каковой являлся Днепр.