Маргиналы в советском социуме. 1930-е — середина 1950-х годов

Начало «кулацкой» операции в Западной Сибири, как и в целом по стране, было назначено на 5 августа 1937 г., НКВД приказывалось закончить ее за четыре месяца. Каждой области/краю Политбюро ЦК ВКП(б) были определены лимиты арестов и расстрелов. Часть из подлежавших уничтожению «контингентов» была арестована в течение июля, чтобы «тройки» смогли начать свою работу с первого дня начала операции.

Советско-партийное руководство края и органы политической полиции на протяжении 1920–1930-х гг. активно выступали против сект, расценивая необходимость борьбы с ними как одну из специфических черт Сибири[330]. «Кулацкая операция» давала чекистам возможность раз и навсегда решить «сектантскую» проблему в Сибири.

Начальники подразделений НКВД Западной Сибири получили инструкции о подготовке репрессивной операции 25 июля 1937 г. от начальника УНКВД по ЗСК С. Н. Миронова. В числе «гнезд контрреволюции», которые предстояло разгромить, он потребовал произвести массовые аресты сектантов[331]. Во всех районных отделениях НКВД на основании имевшихся материалов и агентурных разработок были составлены списки, в которые в том числе включили «антисоветский актив церковников и сектантов»[332].

Как следует из телеграммы С. Н. Миронова, направленной 9 августа 1937 г. руководству НКВД, к 5 августа в Западно-Сибирском крае уже было арестовано 12 686 чел., подлежавших расстрелу. Показательно, что в день начала операции в Новосибирске по решению крайкома ВКП(б) прошло совещание по вопросам антирелигиозной работы, на котором обсуждались факты «активности церковников против положения о выборах в Верховный Совет СССР»[333].

Объем работы не позволяет подробно охарактеризовать репрессии в отношении верующих во всех регионах Западной Сибири[334]. Ниже анализируются данные лишь о наиболее значительном деле в отношении евангельских верующих в Западно-Сибирском крае в 1937 г. — «деле Кухмана», описывается разгром в 1937–1938 гг. одной из крупнейших баптистских общин Сибири — Славгородской, а также приводится статистика репрессий, полученная в результате обработки протоколов заседаний судебной тройки УНКВД по Алтайскому краю[335].

Дело «шпионско-диверсионной организации среди сектантов Сибкрая» во главе с краевым уполномоченным евангельских христиан О. И. Кухманом было самым крупным «сектантским» делом, сфабрикованным чекистами в 1937 г. в Сибири. По их версии, Кухман выполнял задание председателя ВСЕХ Я. И. Жидкова, приказавшего создать в Западной Сибири из евангельских христиан, баптистов и адвентистов седьмого дня «сеть разведчиков, способных проводить шпионаж, диверсию и террор»[336].

О. И. Кухмана арестовали 14 апреля 1937 г., задолго до начала «массовой» операции. Сотрудники СПО УНКВД по ЗСК добивались от него признания в контрреволюционной деятельности сектантских общин и сотрудничестве с немецким консульством в Новосибирске. Вместе с Кухманом как руководитель «сектантской заговорщицкой организации» был арестован проповедник общины евангельских христиан рабочего поселка Болотное В. С. Попиначенко. Начиная с июня 1936 г. Болотнинский РО НКВД с помощью осведомителей и агентов вел разработку общины в рамках агентурного дела «Последователи»[337]. Наличие в общине немцев, а также обнаруженный при обыске у Попиначенко в его записной книжке адрес немецкого консульства в Новосибирске оказались для чекистов достаточным основанием для обвинения в шпионаже в пользу Германии.

По отношению к О. И. Кухману был применен традиционный набор следствия: смена «злых» и «добрых» следователей, многочасовые «высидки» без еды и сна, угрозы и ругань. Развязка наступила в начале июня 1937 г., когда чекисты пригрозили расправиться с его семьей. Сломленный в ходе многомесячного следствия, Кухман дал требуемые признательные показания на наиболее активных деятелей новосибирских общин евангельских христиан, баптистов и адвентистов[338]. На основании его показаний в июне 1937 г. были арестованы десять лидеров различных евангельских общин Новосибирска и края, которым предъявили обвинение в создании «контрреволюционного блока». Так, в отношении баптистов обвинение основывалось на том, что руководитель новосибирской общины Ф. П. Куксенко обратился осенью 1936 г. к Кухману с просьбой разрешить использовать для собраний общины молитвенный дом евангельских христиан[339].