Марго

Марго торжественно закончила произносить их клятву.

– Клянусь! – подтвердил Максим.

Она вскочила на ноги, засмеялась и, подняв в стороны руки, закружилась между деревьями.

– Запомни свою клятву, Максим Шубин!

Поднявшийся сарафан высоко оголил ее стройные ноги, а волосы сотнями солнечных брызг расплескались у нее за спиной. Невесомая, почти воздушная ткань не скрывала гибкой фигуры и, продолжая стоять на коленях, Максим, словно завороженный, не мог оторвать от нее восхищенного взгляда. У Марго закружилась голова и, нащупав за спиной дерево, она прислонилась к стволу. Максим тут же вскочил и устремился к Марго, чтоб ее поддержать. Но она, еле коснувшись, поцеловала Максима и, легко ускользнув от протянутых рук, умчалась на ближайшую аллею, где в тени высоких деревьев неторопливо прогуливались люди.

Несколько секунд Максим стоял неподвижно, приходя в себя после этого сладкого прикосновения, а затем отправился вслед за Марго. Дождавшись Максима, она взяла его под руку, и, ступая все дальше и дальше вглубь парка, они продолжили прогулку.

– Где мы сейчас? – поинтересовалась Марго, возвращая его обратно в реальность.

– Извини, я немного задумался, – Максим по-прежнему выглядел немного растерянным. – Это Архангельское! Раньше усадьба принадлежало князьям Голицыным, затем перешла к Юсуповым, которые и построили здесь этот дворец с великолепным парком. В свое время Архангельское даже называли «Русским Версалем». Видишь, там виднеется бюст, это памятник Пушкину.

Они подошли к нему ближе и прочитали на пьедестале:

Увижу сей дворец,

Где циркуль зодчего, палитра и резец

Ученой прихоти твоей повиновались,

И вдохновенные в волшебстве состязались.

– Где Пушкин только не бывал! – заметил Максим.

– Да, – кивнула Марго, – наверное, он был непоседой.

– Вообще-то, многие известные люди любили приезжать в Архангельское. Здесь человек испытывает воссоединение с природой, умиротворение, покой. И никакого шума! – он повернулся к Марго и сказал. – Я очень хочу приехать сюда с тобой в сентябре – знаешь, как красиво тогда в парке бывает! Все аллеи укрыты сплошным красно-желтым ковром; идешь по дорожкам, усыпанным листвой, а она тихонечко шуршит у тебя под ногами, успокаивает… Мне кажется, в это время сюда пол-Москвы приезжает гулять.

– А ты не знаешь, почему усадьба так красиво называется – «Архангельское»! – растянула последнее слово Марго.

– Не знаю, никогда об этом не задумывался. Здесь церковь такая есть… старинная… в честь Архангела Михаила, – предположил Максим. – Может, название от неё пошло?! А может быть, все потому, что места здесь такие красивые, и за ними сверху присматривают небесные архангелы, защищая от злых духов.

Марго с интересом слушала его рассуждения, а под конец улыбнулась.

– Максим, ты неисправимый романтик! Или большущий выдумщик! Я еще с этим не определилась. Но здесь действительно очень красиво и уютно. Мне Архангельское даже чем-то Петродворец напоминает, только чуть размером поменьше, – заметила она.

– Думаю, ты сильно преувеличиваешь, хотя я прошлый раз в Петергоф так и не выбрался, но нисколечко об этом не жалею, – вспомнил Максим ночную прогулку по улицам Петербурга. – Я ту ночь ни на что не променяю.

Они не спеша обошли вокруг дворца. Немного постояли на смотровой площадке, посмотрели на мраморные скульптуры и открывающийся внизу парк, и по тенистым, увитым плющом аллеям спустились к Москва-реке.

Наслаждаясь тишиной и спокойствием, они прошлись по дорожке вдоль реки и расположились отдохнуть на поляне в тени одиноко стоящего ветвистого дерева. Максим расстелил плед. Тут и там на большом зеленом ковре огромной поляны отдыхали люди: кто-то загорал на солнышке, кто-то играл в бадминтон, а кто-то, как и они, прятался от жарких солнечных лучей в тени деревьев. Сняв обувь, они забрались на плед. Марго села, прислонившись к широкому стволу дерева, а Максим улегся рядышком. Марго показала, что он может положить голову к ней на колени. Придвинувшись ближе, он так и сделал. Достав из сумки дневник прабабушки, она взяла его в одну руку, а другой стала тихонечко гладить Максима по голове. Он зажмурил глаза и блаженно лежал, ощущая тепло чуть прикрытых сарафаном ног, а легкие прикосновения рук, неторопливо и нежно поглаживающих его голову, все больше и больше погружали его в сладостную дрему…

Дневник. Страница вторая