ШУРИК. У Андрея машина новая, хорошая. Матери на телефон фотографию отправлял. Я такую отродясь не видел. Большая, высокая. Наверное, внедорожник и есть. И ты влезешь, и Оля, и ещё пятерых можно взять.
КОЛЯ. Ну, так ты спросишь?
ШУРИК. Конечно, спрошу! А сам-то чем сегодня будешь заниматься?
КОЛЯ. На рыбалку собираюсь. Соскучился. Свободного времени на пенсии хоть и много, но всё равно всё не успеваешь. А у тебя вода-то пришла в новый колодец?
ШУРИК. Пришла. Такая вкусная – язык проглотишь. И чистая, молекулы можно разглядеть! Спасибо тебе, Коля, что место подсказал. Ты ведь знаешь, что я – бывший моряк. Три года в морфлоте отслужил. Всякую воду видел. Где только не побывал! Должность у меня была очень почётная – повар, по-морскому – кок. Помню, как-то принесли мне в камбуз мешок креветок. Сказали – вари. Я большую кастрюлю на плиту поставил, воду налил, посолил. Креветки в тазу помыл – и в эту кастрюлю! Варю-варю. Пробую – твёрдые. Ещё варю. Пробую – всё ещё твёрдые. Тут мичман заходит. Выловил креветку, попробовал, выплюнул, сказал: «Резина!» Я говорю: «Дак я больше часа уже варю, а они всё не размягчаются». «Дурень, – говорит он. – Креветки три минуты надо варить. Столько продукта испортил!» С тех пор я на креветки смотреть не могу.
КОЛЯ. А я креветок никогда не пробовал. Мне нашей речной рыбы хватает. Щуки, голавль, язь, хариус опять же. А как вкусно моя Оля делает рыбники. Язык проглотишь! Заходи как-нибудь, угощу.
ШУРИК. А как твоя дочь Анна поживает?
КОЛЯ. Нормально поживает. Как все. Сейчас как соцработник четырёх бабушек и одного старика обслуживает. Цельный день носится по деревне от одного к другому, от магазина к медпункту и обратно. Старикам ведь всегда что-то надо, особенно, когда дети долго не приезжают.
ШУРИК. А сынок её как?
КОЛЯ. Данилка? Всё хорошо у него. Шустрый пацан растёт. В шестой класс перешёл, одна тройка в той четверти вышла, по английскому. Я его потихоньку к рыбалке приучаю. Отца нет, так хоть я ему мужское воспитание дам.
ШУРИК. Отца нет – это беда… Говорят, будто бы Данилка – от нашего Андрея.
КОЛЯ. Много чего говорят. Анна сама ничего не рассказывает, как мы не пытали. Внук растёт и радует нас. А что нам ещё надо на старости лет?
ШУРИК. Ну ладно, пойдём. Магазин уже открылся. Я потом баню буду топить для московских гостей.
Сцена 3
АНДРЕЙ. Смотри, Марго. Это мой родительский дом. А это – родное крыльцо. Здесь я родился, вырос, отсюда меня забрали в армию. А после армии я остался в Москве. Выучился в строительном институте.
МАРГО. А потом женился…
АНДРЕЙ. Что ты опять начинаешь? Теперь ведь ты моя жена. И никто мне больше не нужен. Сейчас я тебя с родителями познакомлю. Они у меня мировые. Сразу тебя примут. Не переживай.
МАРГО. Я и не переживаю. Только надолго мы здесь не останемся. Скучно тут.
АНДРЕЙ. Пару дней погостим и уедем. Меня тоже бизнес ждёт, некогда особо отдыхать.
МАРГО. Зайдём. У меня руки устали от сумок.
АНДРЕЙ. Это наша столовая. Диван, стол, радио, умывальник, этажерка. Всё так же осталось, как было десять лет назад…
НИНА. Андрей! Дорогой сыночек приехал! Как я соскучилась. Как я рада тебя видеть. А я слышу – кто-то на гитаре играет. Думала, опять твой отец тренькает. А это ты приехал!
АНДРЕЙ. Мама, это моя Марго. Познакомься.
НИНА. Добро пожаловать, Марго. Чувствуй себя как дома.
МАРГО. Можно и просто Маргарита.
НИНА. Давайте унесём ваши вещи в комнату. Я вам там постелила. Отдохните с дороги. А я пока на стол накрою.
ШУРИК. Что за диво? Нерусским духом пахнет. Одеколоном. Может, пока я в магазин бегал, к моей Нине кавалер заявился? Какой-нибудь Ален Делон.
НИНА. Где шляешься? Дети приехали.
ШУРИК. А я думаю, почему у нас одеколоном пахнет!
НИНА. Это не одеколон, а французские духи. Андрей с женой приехал.
ШУРИК. Так рано? Я баню-то ещё не успел затопить.
НИНА. Не смей туда ходить! Они переодеваются с дороги. Сейчас сами выйдут. Где тебя носило?