Марго Мертц всё уладит

Если вспомнить, Кори ни разу не обращал на меня внимания до тех пор, пока я не объявилась на автомойке в наряде «Настоящей Марго», однако, увидев декольте с шортиками, тут же превратился в мистера «Эй, глянь, как ловко я пинаю мячик». Я записала и его, и Рэя в разряд безобидных пустышек. Может, зря? Вдруг Кори не такой уж тупой? Вдруг он вовсе не безобидный? Вдруг в нем что-то есть?!

Я внимательно изучила его аккаунты в социальных сетях (потратив уйму времени, потому что в одном Инстаграме их нашлось семь штук). Наконец в «спинсте»[78], обнаружилось искомое. Там лежала фотография, где Кори ловит футбольный мяч, а под ней – подпись: «Дай, дай, дай сюда эту прелесть».

Я едва ли не запрыгала от радости. В конце тоннеля мелькнул проблеск света. Кажется, появилась зацепка. Я решила побаловать себя душем, чтобы отпраздновать успех, тем более после четырех дней болезненной спячки не мешало бы помыться.

Кори Сейлз. Подумать только! По-прежнему изумляясь, я вышла из душа, замотанная в полотенце, и направилась в кухню перекусить. Я не ела уже сколько – шесть часов? Или восемь? Папа, видимо, опять сел на диету, потому что в шкафчиках не нашлось ничего, кроме гадких крекеров с низким содержанием жира и морковных палочек. Слава богу, хотя бы хумус в его глазах попадал в категорию «здоровой пищи».

– Выглядишь лучше! – объявила мама, выходя из гостиной. – Как себя чувствуешь?

Она пощупала мне лоб запястьем. Мама еще не переоделась после работы, в своей униформе она выглядела очень строгой и собранной.

– Неплохо.

– Тридцать шесть и шесть! – объявила мама.

Она свято верила, что умеет рукой измерять температуру с точностью до десятой доли градуса.

– Чушь. Откуда тебе знать? – сообщила я.

– Лучше молчи. Кто из нас учился в медицинском колледже?

Ответить я не успела – в дверь позвонили. Я посмотрела на телефон и увидела несколько пропущенных сообщений от миссис Блай. Боже милостивый! Опять она? Неужели снова что-то стряслось?

Мать шагнула к двери, но я ее остановила, решив сама выставить миссис Блай за порог.

– Я открою.

– Ты же раздетая! – удивилась мама.

Ну и пусть видит меня в полотенце. Пусть ей будет стыдно. Может, перестанет ходить ко мне домой.

– Мама, не будь ханжой. Я же не голая.

Я распахнула дверь и увидела… Сэмми. Разумеется. Кого же еще?

Он торопливо отвел глаза и объявил настенному светильнику, что принес мне задание для домашней работы.

– Спасибо, дружище, – ответила я.

– Это Сэмми? – радостно воскликнула мама, утаскивая его на кухню. – Пойдем перекусим, пока Марго одевается.

Сэмми запротестовал, обращаясь к ковру.

– Миссис Мартц, я не могу остаться, я…

– Не спорь со мной. У нас есть овсяное печенье с изюмом.

Печенье! Где? А мне почему не сказали?!

– Подожди пять минут, – попросила я, шагая в комнату.

Сэмми всегда чувствовал себя неуютно в обществе моих родителей, не стоит оставлять его с ними надолго. Я надела джинсы с футболкой и собрала мокрые волосы в хвост. Когда вернулась в кухню, Сэмми жевал печенье и пытался объяснить маме, что такое Реддит. Выглядел он вполне спокойно. Я утащила его в комнату.

Когда я закрыла дверь, Сэмми снял бейсболку и встряхнул волосами.

– У тебя голова не чешется? Под шляпой всегда потеет затылок, поэтому глупо носить бейсболку все время. Не говоря уж о том, что она мнет прическу!

Сэмми кивнул, улыбнулся и снова нацепил дурацкую кепку на лоб, словно молча говоря: «Привыкай и отвяжись».

Он протянул мне список домашних заданий с пропущенных уроков и странно уставился, словно ожидая ответа.

Я не понимала, чего от меня хотят.

Наконец Сэмми промямлил:

– Э-э-э… Ты… заплатишь мне за миссис Блай?

Вот черт! Я всегда гордилась тем, что рассчитываюсь с Сэмми в течение двух дней после завершения дела. Не хотелось ставить его в неловкое положение, заставляя выпрашивать деньги.

Я полезла в ящик стола и достала двести долларов.

– Сэмми, извини. Я простудилась и…

– Все нормально. Я понял, что раз тебя нет в школе, ты болеешь. – Он обвел рукой комнату. Кровать и стол были завалены использованными салфетками.

Помявшись немного и опять глянув на стол, он спросил:

– Над чем работаешь?

Кажется, он понял, что у меня новое дело. Да и как иначе? Ноутбук открыт, повсюду валяются записки. Не хватает разве что доски с красными нитками, соединяющими улики.

– Над проектом по английскому, – соврала я, сгорая от стыда.

– Здорово. – Сэмми кивнул. Скорее всего, не поверил.

Он направился к выходу, но я окликнула:

– Эй! Тебе ни о чем не говорит фраза «Дай, дай, дай»?

Сэмми обернулся и прищурил глаза.

– Это для работы?

– Нет. – Опять приходится врать. В который раз. – Так, глупость одна. Пишу доклад по Сэлинджеру. Мне показалось, Холден в какой-то момент говорил: «Дай, дай, дай», но не могу найти цитату. Наверное, это из другой книги, но никак не вспомню, откуда именно, и потихоньку схожу с ума.

Сэмми поверил, потому что такое весьма в моем духе: зациклиться на какой-нибудь мелочи и убить на нее уйму времени.

– Разве это не из «АББА»? – пожал он плечами, выходя из комнаты. – Лучше спроси у родителей.