Маригрот

– Негоже с гостем на ходу разговаривать. Пойдём в мою нору, – предложил Олокун и поплыл в направлении кораллового дворца.

Когда перламутровые раковины дверей распахнулись, Игорь замер, не в силах справиться с переполнявшим его восторгом. Осьминог довольно хмыкнул:

– Что, по-твоему, мы только закусками у двуногих и можем быть?

Мальчик растерянно молчал. Их встретили просторные палаты с большими янтарными окнами. Пористые своды коралловых стен благородно мерцали драгоценной россыпью камней. Спиралями от пола до потолка тянулись ряды лёгких колонн из жемчуга и перламутровых раковин. Полы царских палат были выложены мелкими переливающимися на все лады чешуйками различных оттенков, искусно собранными в витиеватые узоры и орнаменты. Из гигантских ракушек, расположившихся вдоль коралловых стен, росли морские цветы неземной красоты и яркие водоросли. Посреди парадной залы стоял небольшой ажурный фонтанчик, опоясанный нитями жемчуга. Из него то и дело вырывались клубы цветных чернил, мгновенно рассеивавшихся и наполнявших окружающие воды нежным благоуханием.

Олокун расположился на мягком бирюзовом коралле и жестом пригласил своего гостя присесть на соседнюю веерообразную губку.

– Такое только в сказке может быть, – восторженно выдохнул Игорь.

– Мой юный друг, воды покрывают 75 процентов поверхности нашей планеты. Жизнь на суше ограничена жалкими клочками земли, тогда как в океанах нам доступно всё пространство и все измерения. Сама жизнь зародилась в воде, поэтому заявления человека о том, что отныне он будет царствовать над природой, ничего, кроме насмешливой улыбки, у нас не вызывают. Огромная волна может в один миг стереть с лица Земли целую цивилизацию. Человек глуп и агрессивен, таковым останется и через многие тысячелетия.

– Я не согласен с вами, – вступился за весь земной род Игорь.

– Не будем спорить. Я всё-таки капельку старше тебя и знаю, о чём говорю. Так что у вас там опять случилось? Что привело тебя в сердце океана? – не мешкая, перешёл к делу Олокун.

– Потестас прислал меня на Атлантиду за камнем Туаои, но я не могу даже приблизиться к нему, – посетовал Игорь.

– Потестас повернул время вспять? – удивился осьминог.

– Да, – кивнул мальчик.

Кожа осьминога, благородно мерцая, меняла цвет от оранжевого до фиолетового. Многочисленные подданные, до этого мелькавшие то тут, то там, встали как вкопанные.

– Это плохо, – медленно проговорил осьминог, – очень плохо…

Олокун поднялся со своего кораллового кресла и в глубокой задумчивости переместился к янтарному окну. К нему нерешительно подплыла прозрачная медуза. Её тело, казавшееся крошечным на фоне гигантского осьминога, искрилось фиолетовыми всполохами.

– Слушаю тебя, великий властелин океана, – послышался в голове Игоря её тихий мелодичный голос, обращённый к Олокуну.

Осьминог уже успокоился, и его тело вновь окрасилось в привычный оранжевый цвет. Тревожные фиолетовые искры в теле медузы сменились спокойным лиловым свечением.

– Ты слышала, – не поворачиваясь к ней, проговорил Олокун. – Мне нужна вся информация о воссозданной Атлантиде.

Медуза замерла – в ней будто играла цветомузыка: одна за другой сменяли друг друга яркие волны. Вдруг в её прозрачном куполе загорелась крохотная голубая точка. Постепенно разрастаясь, она вскоре заполнила собой всё внутреннее пространство, и от медузы заструились светящиеся огоньки, уносимые стремительным водным потоком куда-то ввысь.

– Не будем мешать нашей прорицательнице. Ей нужно поговорить со звёздами… – спокойно произнёс властелин океана и, оттолкнувшись от коралловой стены, поплыл в светящийся холл в глубине дворца. Игорь поспешил вслед за ним.

– Пока у нас есть время, давай посетим зал «Радующий слух». У нас сегодня даёт концерт заморская дива. По протоколу я обязан быть на открытии.

Игорь удивлённо уставился на Олокуна. Тот, печально улыбнувшись, объяснил:

– Да, мой юный друг, жизнь правителя тяжела. Я свободен меньше любого из них, – он кивнул в сторону проплывающей мимо разномастной компании. – Вся моя жизнь – сплошной этикет, протоколы и обязательства.

Два ярко-лиловых омара торжественно распахнули перед ними ажурные двери, усыпанные жемчугом. Зала была переполнена морскими обитателями. Длинными рядами на разных уровнях зависли переливающиеся пузыри со зрителями. В центре на небольшом возвышении лежала огромная открытая перламутровая раковина. Олокуна с небожителем проводили к центральному пузырю, расположенному напротив неё.

«Я так понимаю, это сцена», – подумал Игорь. В голове тут же раздался полный сарказма голос осьминога.

– Правильно понимаешь. Позволь мне капельку уменьшить звук в твоих ушных раковинах, – произнёс Олокун и подал едва заметный знак сопровождающей их прислуге. К Игорю тут же подплыли две маленькие прозрачные медузы и заняли место на его ушах. – Божественный тембр сладкоголосой Пейсинии может свести с ума неподготовленного слушателя.