Мария Федоровна

14 ноября в день рождения императрицы ее навестили великие князья Николай Николаевич и Петр Николаевич, их жены — Стана и Милица и сын великого князя Петра Николаевича — Роман. Помимо ее дочерей и внуков были и ее крымские знакомые — Лоло, Бетси, молодой Чавчавадзе, Казнаков и английский офицер Бойл. Императрица по-прежнему была окружена людьми, которые тянулись к ней, желали ее общества, несмотря на ее возраст и теперешнее незавидное положение.

В письме своей сестре Мария Федоровна вскоре пожалуется, что она «сделалась совсем старухой от горя, волнений и тревог» и что никто ее «теперь не узнает — кожа на лице съежилась, и все оно покрылось морщинами». Но это было не совсем так. Ее характер и сила воли поражали окружавших ее людей, и все они старались брать с нее пример.

В Крыму в это время собралось несколько сотен офицеров Русской армии, пробравшихся туда для спасения вдовствующей императрицы и членов императорской семьи. Князь Юсупов вспоминал: «Решив присоединиться к Белой армии, мои шурья Андрей, Федор, Никита и я сам обратился с просьбой о зачислении к командующему… генералу Деникину. Он ответил, что по соображениям политического характера присутствие членов и родных семьи Романовых в рядах Белой армии нежелательно. Этот отказ нас глубоко разочаровал. Нас сжигало желание участвовать в этой неравной борьбе офицеров-патриотов против разрушительных сил, охвативших страну».

В декабрьские дни 1918 года, несмотря на неутешительные сообщения с фронтов, Мария Федоровна по-прежнему отказывается покидать Россию. Она продолжает надеяться на лучший исход и продолжает ждать своих сыновей и внуков…

«Ты, наверное, поймешь, как жалко мне покидать страну. В особенности теперь, когда после прихода союзников и нашей вновь созданной армии в Крыму положение действительно улучшилось, — писала она сестре 24 декабря из Харакса. — Ведь в прошлом году в отношении нас творился настоящий революционный произвол и насилие. Тогда действительно существовала опасность, но теперь все изменилось. И именно здесь, в Крыму, самое безопасное место, так говорят все, кто сюда приезжает. <…> Мне стоило больших усилий не ответить сразу и согласиться на твое любезное приглашение и исполнить твое желание видеть меня рядом с собой, но ты должна понять мои чувства — целый год мы терпели издевательства и унижения, и как же мне теперь, когда обстановка спокойная, оставить страну, ведь кто знает, может быть, я сюда больше никогда не вернусь. Никому неведомо, как сильны мои терзания. Но мне кажется, я поступлю правильно, если останусь здесь и буду держаться до последнего. Я уверена, ты поступила бы точно так же, окажись ты на моем месте. В любом случае я глубоко благодарна тебе, моя обожаемая Аликс, за твою любовь и желание видеть меня у себя».

Как показало дальнейшее развитие событий, Мария Федоровна очень заблуждалась и скоро почувствовала это сама.