Читаем Марина (СИ) полностью

-- "Девушка, я назначаю вам свидание в три дня возле пилота НЛО. Ваш ночной собеседник".

-- Это он неплохо придумал - назвать статую крылатого Михаила-Архангела на Майдане Незалежности пилотом НЛО. Подростки, правда, насколько мне известно, окрестили ее Бэтменом. Ну что ж, тогда берегитесь меня, шевалье Вадим. Вы решили: так себе серенькая крыска с монгольскими глазами. Хорошо же, явимся вам в ином виде. Я отлежала тридцать минут в пенной ванне с маской на лице, потом еще полчаса на диване с тонизирующим компрессом опять же на лице. После всех манипуляций и косметических ухищрений выглядела я лет примерно на семь моложе. Жаль, что эффект этот очень кратковременный. Пряди волос я покрыла красящим лаком, приподняв их предварительно феном. Из одежды я выбрала легкий костюмчик из ангорки с леопардово-барсово-рысево-тигровым рисунком, который прекрасно подчеркивал мою не пышную, но хорошо оформленную грудь и довольно тонкую талию. Еще сапоги на высоком каблуке. Господь, к сожалению, не снабдил меня при рождении сверхдлинными ногами, приходится компенсировать этот пробел высокими каблучками. Сверху легкое пальто и сумку в тон сапогам подмышку. Перед выходом из дома я проверила содержимое кошелька, что весьма подпортило мой боевой настрой, и пошла, тем не менее, на штурм.

--

--

--

-- В трамвае и метро, ловя на себе заинтересованные взгляды мужчин от двадцати и старше, я просто таяла. Что ни говори, а внимание противоположного пола здорово вдохновляет женщину.

--

--

--

-- К месту свидания я добралась на удивление быстро, даже слишком быстро - за полчаса до срока, Рядом был магазин иностранной книги, почему было и не заглянуть. И время скоротаю, и может быть, сборничек немецких кроссвордов прикуплю. Просторный торговый зал был пуст и гулок, мне даже стало неловко, что железные набойки моих каблуков так стучат по плиткам пола. На прилавке немецкоязычного отдела я нашла россыпи старых журналов и пару тетрадочек с кроссвордами, Просмотрев их, я выбрала сборничек с самыми интересными на мой вкус заданиями и минут пять терпеливо ожидала, что ко мне подойдут, потом начала нервно постукивать кошельком по прилавку. Так и хотелось заорать на весь магазин " Ау! Есть кто живой?", Еще чуть-чуть и я лопнула бы от досады, потому что с одной стороны поджимало время, а с другой - я уже видела, как округляются глаза Вадима от лихости, с которой я расправляюсь с иноземными кроссвордами. Но тут из-за стеллажа с книгами внезапно материализовалась продавщица, дожевывая что-то по-видимому весьма не мягкое, она торопливо взяла деньги и стала торопливо отсчитывать сдачу (там было что отсчитывать: она сдала мне около гривны белой мелочью), поглядывая на меня с явным интересом, не перевелись знать еще идиоты на свете, которые покупают эту макулатуру. Из магазина я уже летела на всех парах, Однако, на рандеву вовремя мне попасть не довелось. Чуть отойдя от магазина, я лицом к лицу столкнулась с тем самым мужичком, который подвозил меня к гостинице "Днипро" на встречу с Дитером Швертфегером. Он был явно чем-то озабочен, и на мое "извините" не обратил ни малейшего внимания. Попросту отодвинув меня с дороги в сторону, он поспешил дальше. Пару минут я стояла, лихорадочно просчитывая: бежать за ним или бежать к Бэтмену, т.е. к Вадиму. Победил Вадим. Мое женское начало в последнее время заявляло о себе все сильнее, и противопоставить ему было нечего. Теперь, когда на меня разом свалились неприятности и безработица, я ощущала настоятельную потребность в сильном плече и широкой мужской груди, на которой при случае можно и выплакаться, не говоря уже о том, что она способна была подарить кроме ощущения защищенности еще и суперчувство - счастье.

--

--

--

-- Возле Бэтмена Вадима не было, в окрестностях фонтана также не наблюдалось. Последующие полчаса я вышагивала по площади, вглядываясь в каждого приближающегося к ней мужчину. Затем практически озверев от обиды на всех мужчин мира, олицетворением которых стал для меня Вадим, я спустилась в "трубу"- подземный переход и направилась ко входу в метро. У автомата с жетонами пришлось задержаться:

-- моя гривна, в силу своей чрезвычайной поношенности, не сразу пролезла в щель. Выгребая жетончики из лотка, я вдруг услышала знакомый голос, и осторожненько оглянулась. У меня за спиной улыбался Вадим.

-- - Марина, вы как стремительная лань процокали мимо меня своими очаровательными копытцами. Виноват, склоняю голову и прошу милости. Знаю, что нет мне прощения, но смените гнев на милость и примите от меня недостойного этот скромный знак восхищения вашей красотой - и протянул три лиловых гиацинта.

-- Во мне боролись две довольно мощных эмоции - обида и радость, к которой примешалось еще и неудержимое желание расхохотаться, настолько потешно прозвучала цветистая тирада Вадима. Сердце мое, в общем-то, довольно мягкое, не выдержало и дрогнуло, а губы сами собой разъехались в улыбке:

Перейти на страницу:

Похожие книги

Месть Ночи(СИ)
Месть Ночи(СИ)

Родовой замок семьи Валентайн с грустным названием Антигуан кому-то со стороны мог показаться хмурым и невзрачным. Он одинокой серой глыбой возвышался невдалеке от маленького крестьянского поселения, стихийно возникший множество лет назад примерно в одно время с самим замком и носившее с ним одно имя. Возможно, именно из-за своей древней истории Антигуан всегда являлся местом, где семья проводила свои самые значимые празднества, не смотря на свой совершенно не праздничный вид. С другой стороны, ни одно другое имение, каким бы красочным и приветливым оно не казалось, не было достаточно вместительным для проведения таких массовых событий. А этим вечером событие выдалось действительно массовым. Все даже самые дальние родственники решили показаться на торжестве. Действительно, что может ещё так послужить поводом для всеобщего сбора, как не совершеннолетие наследника рода?

Сергей Владимирович Залюбовский

Фэнтези / Прочие приключения / Прочая старинная литература / Древние книги
Изба и хоромы
Изба и хоромы

Книга доктора исторических наук, профессора Л.В.Беловинского «Жизнь русского обывателя. Изба и хоромы» охватывает практически все стороны повседневной жизни людей дореволюционной России: социальное и материальное положение, род занятий и развлечения, жилище, орудия труда и пищу, внешний облик и формы обращения, образование и систему наказаний, психологию, нравы, нормы поведения и т. д. Хронологически книга охватывает конец XVIII – начало XX в. На основе большого числа документов, преимущественно мемуарной литературы, описывается жизнь русской деревни – и не только крестьянства, но и других постоянных и временных обитателей: помещиков, включая мелкопоместных, сельского духовенства, полиции, немногочисленной интеллигенции. Задача автора – развенчать стереотипы о прошлом, «нас возвышающий обман».Книга адресована специалистам, занимающимся историей культуры и повседневности, кино– и театральным и художникам, студентам-культурологам, а также будет интересна широкому кругу читателей.

Л.В. Беловинский , Леонид Васильевич Беловинский

Культурология / Прочая старинная литература / Древние книги