Маринея, или путешествие сквозь Бермудский треугольник (СИ)

Хозяин распрощался с гостями и пригласил к себе в кабинет Одиса, а Уоррен отправился с господином Заонисом в штаб разведслужбы, чтобы получить кое-какие инструкции и ознакомиться с методами ведения разведки в Ардестинии. Что бы ни решил Совет мудрецов, интервенция всё равно состоится!

Штаб-квартира располагалась в непосредственной близости от Эваскела и представляла собой пятиэтажное здание довольно консервативного вида по сравнению с остальным городом. Логово разведчиков было окружено высоким трёхметровым стальным забором, увешанным многочисленными камерами видеонаблюдения. На въезде и по периметру дежурила серьёзно вооружённая охрана. Уоррен успел насчитать, по крайней мере, двадцать солдат, схожих с теми, что захватили его на пляже.

Летательный аппарат приземлился также на крышу штаб-квартиры, откуда Заонис провёл Джеймса прямиком в свой кабинет. На протяжении всего пути он не проронил ни слова, явно с недоверием относясь к американцу или даже видя в нём врага или конкурента. Уоррен, в свою очередь, тоже не пытался заговорить с начальником разведки, приняв его правила игры. Просто он не сомневался, что если Тавор Кратос дал задание показать и рассказать ему кое-что, то это будет безусловно сделано. Этого человека боялись и слушались все в Ардестинии.

У себя за столом Заонис при помощи такой же голограммы отправил какие-то послания, очевидно, своим людям в Маринее, а затем пригласил Уоррена на экскурсию по вверенным ему владениям. Уоррен нашёл для себя кое-что интересное, хотя многое было похоже на штаб-квартиру ЦРУ и, значит, знакомо ему.

После осмотра некоторых хозяйственных блоков, информационного центра, спортивного зала и лектория, Заонис подвёл Джеймса к группе людей, которые, по его словам, готовились для заброски в Маринею. Их можно будет выдать за сотрудников посольства или торгового представительства. Эти восемнадцать мужчин и женщин выглядели уверенно и явно были матерыми агентами, побывавшими не на одном задании. Некоторые знали английский язык.

Новость о том, что Уоррен может отправиться на задание вместе с ними, не вызвала у группы особого энтузиазма. Впрочем, и особой враждебности они не проявили ― всё-таки распоряжение было получено «сверху», а эти люди соблюдали дисциплину. На всякий случай, Джеймс решил пока не испытывать их терпения, и направился снова в отель. Заонис выделил ему штабную машину, которая привезла американца прямо к дверям «Ардестиниан палас».

Подружки Уоррена, с которыми он провёл ночь, тут же снова прибежали к нему в номер, едва Джеймс переступил порог и собирался закрыть дверь. Девушки в один голос заявили, что соскучились, и это, вероятно, было правдой. Они недвусмысленно повели его к кровати, но Джеймс несколько расстроил их планы, заявив, что хочет осмотреть город, и пожелал, чтобы барышни стали его экскурсоводами. Взамен он пообещал сводить их по магазинам ― по приказанию Тавора Кратоса Одис ещё вчера снабдил его деньгами.

Такие условия устроили ардестинианок, и вся троица около трёх часов гуляла по центру Эваскела. В итоге, Джеймс немного освоился и получил дополнительные сведения о жизни ардестинианцев, а его подружки получили по несколько модных обновок каждая. Пообедав в одном из лучших ресторанов, они вернулись в отель, где девушки не преминули «отблагодарить» своего спутника за его щедрость.

Таким образом, Джеймс Уоррен крайне приятно проводил время и находился в прекрасном расположении духа, когда около шести часов вечера за ним снова зашёл Одис, чтобы отвезти на ужин к Тавору Кратосу. На американце уже был элегантный смокинг, который доставили прямо в номер часом раньше и который идеально сидел на нём, подчёркивая мощную, атлетическую фигуру.

На этот раз они не воспользовались летательным аппаратом, а поехали на лимузине по типу того, в котором Уоррена в первый раз привезли в отель. Одис объяснил это тем, что многие гости прилетят из других городов, и на посадочной площадке может не хватить места. Джеймс не возражал, ехать на машине было для него удобнее и приятнее, к тому же можно было внимательнее рассмотреть дорогу. Весь путь Одис молчал, а Уоррен заметил лишь, что парень, в отличие от него, не был одет для ужина, что свидетельствовало о том, что его нет в числе приглашённых. «Похоже, мистер Кратос держит своего сына на расстоянии, ― подумал американец. ― Если это вообще его сын».

Но Джеймс Уоррен верно предположил: Одиса, который, как мы знаем, был внебрачным сыном Тавора Кратоса, отец действительно старался держать на известном расстоянии, и о том, кем ему приходится этот молодой человек на самом деле, знали в Ардестинии лишь единицы. Если бы отец позвал его за стол в этот или любой другой вечер, могли бы пойти лишние слухи, которые даже такому могущественному человеку были нежелательны. Официально, дети от связей с пленными маринейцами были запрещены, хотя и было известно, что многие из числа ардестинианской элиты имеют таких отпрысков. Но для Тавора Кратоса всегда было важно казаться безупречным.