— Сбежать хотела? Ладно, пошли, после расскажешь. — Он привязал коня к борту кибитки, где ехала Марион. Она с Огюстеном забрались внутрь.
Опять заскрипели колеса. Рене проснулся, но всё равно решил, что это сон, и, махнув рукой, снова улегся спать. Влюбленные рассмеялись.
Марион подняла глаза на Огюстена, обвивавшего рукой ее стан:
— Ты, значит, не уехал?
Снисходительная усмешка была ей ответом.
— Я что, болван? Беря в жены ведьму, надо прислушиваться к ее предсказаниям. Ты же просила не уезжать. И потом, Марсела меня чуть за руку к себе не тащила. "Обязательно, обязательно!" Я и вернулся. А потом, когда Барбара выслала курьера к тебе, второй сломя голову мчался в "Ликорн" сказать Марселе, что с тобой всё в порядке, ты покидаешь город, а к ней с утра может нагрянуть полиция. Ваша дружба не осталась незамеченной. Вот так, крошка. Моя лошадь была уже под седлом. Ашер я, само собой, послал к дьяволу, а догнать ваш караван было несложно.
Он наклонил голову и прижался щекой к виску Марион.
— Главное бегаешь за тобой, как собака, и хоть бы слово ласковое, хоть раз!
— Вы нахал, месье, — засмеялась Марион.
— И это всё?!
— Нет. Еще вы налетчик, безработный с дипломом, бандит с большой дороги и…
— Ну, начинается…
— И еще… Я согласна выйти за вас замуж!
Цыганский табор спал, кибитки тихо катились по пустой дороге.
Скрип-скрип…