Марионетка

- Естественно. Любовь всегда делает людей особенно чувствительными. Но вы должны признать, что имитация достаточно удачна. А какой мастерский ход, когда я попытался выкрасть эту запись! Я видел, что за мной следят, и разыграть эту комедию труда на составило. Но все же весь план едва не сорвался - слишком ретивый полицейский так энергично набросился на меня, что едва не выбил магнитофон из рук в воду. К счастью, я это предвидел и вцепился в него мертвой хваткой.

- Как вы должны боготворить деньги, если вам в голову мог прийти такой план!

- Жизнь коротка, дорогая, потом остается только забвение, разложение и гниль. Нужно наслаждаться, пока она есть.

- Но не за чужой счет.

- А вам никогда не приходило в голову, что за чудовищное преступление - войны? Тысячи людей убиты, искалечены и брошены в тюрьму. И ради чего, я вас спрашиваю?

- Это не одно и то же.

- Конечно, нет. Уязвленное достоинство, свободу и чувство долга нельзя уничтожить за день. Продолжайте верить в справедливость - и умрете с чувством удовлетворенности, поскольку вы невинны.

- Поймите, я так молода... я не хочу умирать.

- А вы думаете, я хочу?

- Я умоляю вас! Я готова на все, только спасите меня!

- Успокойтесь, дорогая. Не надо впадать в слезливую сентиментальность.

- А тогда зачем вы пришли? Вы садист?

- Вовсе нет. Просто надо соблюсти условности, только и всего. Ведь в будущем наши встречи будут только при свидетелях. Если я не расскажу о нескольких деталях, представляющих для вас особый интерес, больше мне для этого случая не представится.

- Мне это не интересно.

- Ну, что вы! Эта апатия не может длиться вечно, и вы немного соберетесь с духом. В моих интересах поддерживать вашу веру в то, что для спасения нужно держаться правды, которая настолько нелепа, что непременно вызовет новые вопросы. А раз уж вы настолько глупы, что решили положиться на нее, вам придется придерживаться своей версии.

- Возможно, со Стерлингом Кейном я вела себя глупо, но мой адвокат сможет загнать вас в угол.

- Неужели не понятно, что у меня есть несколько железных свидетелей, которые обошлись мне в кругленькую сумму? Один из них подтвердит, что с 1946 года вы проживали в меблированных комнатах в Канне с некоей мадам Редо. Эта женщина, чью старость мне пришлось обеспечить, никогда не предаст меня. Вам будет очень трудно доказать появление моего объявления в гамбургской газете, поскольку я там не был уже много лет.

- Но издатели, на которых я работала...

- Они знакомы с фроляйн Майснер, а не с мисс Корф.

- Я не слишком изменилась.

- Несомненно. Но чтобы проверить ваши слова, нужно серьезно усомниться в моей версии, которая подтверждается множеством фактов и показаний свидетелей. А где вам найти такого человека? Не стоит забывать: у вас нет разумных объяснений перевозки трупа, но это просто сущая ерунда в сравнении со следами яда, обнаруженными в одной из ваших сумочек. В глазах общества вы - корыстная, изворотливая, бессердечная убийца. Изображая себя жертвой, вам не добиться доверия, зато не избежать роковых последствий.

- Зачем вы все это мне говорите?

- А что ещё нам обсуждать, кроме вашего недолгого будущего?

- Вы убеждены, что меня приговорят к смерти.

- Меня трудно заподозрить в излишнем оптимизме.

- Но если меня не отправят на электрический стул, что будет с вами? Я могу получить пожизненное, а после суда ещё и подать апелляцию. Интересно, что вы тогда будете делать?

- Ну, всему свое время, дорогая. Но позвольте вас заверить, я предвидел и эту возможность.

По его лицу скользнула ироническая улыбка. Хильда вздрогнула и промолчала; к горлу подступила тошнота. Тягостное молчание повисло в воздухе, и Хильда просто физически стала ощущать его тяжесть. Антон Корф, напротив, насладился им вволю и стал прощаться.

- Завтра мы предстанем перед судьей и, боюсь, больше никогда не встретимся наедине. Позвольте мне дать совершенно беспристрастный совет победителя побежденному. Не стоит придавать всему этому слишком большое значение. Главное - вы хоть недолго, но пожили в свое удовольствие. Думайте только об этом, больше вам вспоминать в своей жизни нечего.

- Мне ещё никогда не приходилось встречать такого мерзавца, как вы.

- Меня это не удивляет. В вас говорит посредственность.

- Желаю вам, слышите, столько зла, сколько вы причинили мне.

- Это вполне нормально, но имеет не больше значения, чем новогодние пожелания.

- Убирайтесь! Я стыжусь, что когда-то вы мне нравились, с тяжелым вздохом она откинулась на спинку стула.

- Прощайте, Хильда.

Корф бросил на неё последний взгляд и постучал в дверь, вызывая надзирателя.

Хильду увели обратно в камеру.