Марионетка Черного колдуна

Как он вообще меня увидел? У него что, глаза на затылке?

Хотя какая разница?

Даже если раньше и был шанс тихо пробраться к кровати и притвориться, что не вставала, сейчас он исчез.

— Простите, — сказала я.

Кажется, извиняться вошло у меня в привычку, а это слово стало самым часто используемым в разговорах.

— За что ты извиняешься?

Он, наконец, развернулся и, сложив руки на груди, строго смотрел на меня.

Фиолетовые глаза прищурились. А я ведь так скучала по голубым…

— За то, что подслушивала, или за то, что попалась?

Не найдясь с ответом, я опустила глаза.

— Эта твоя привычка прятать эмоции невероятно раздражает. Посмотри на меня. И отвечай, когда я задаю тебе вопрос.

— Я сожалею, что осмелилась подслушать вас, господин.

— Врешь, — прошипел он, подходя ближе. — Тебе не жаль. Ни разу не было жаль нарушать правила. Ни когда ты подслушивала, ни когда ты отправилась в деревню, несмотря на мое предостережение, ни когда ты начала наведываться в библиотеку, ни когда решила убить себя с помощью сферы, что я любезно дал тебе для связи с семьей!

По мере того как он говорил, его тон из обманчиво ласкового становился откровенно угрожающим.

А последние слова он и вовсе прорычал, кажется, едва сдерживаясь, чтобы не перейти на крик.

Я начала отступать от его напора, но слишком поздно поняла, что нахожусь по-прежнему в спальне.

Через несколько шагов я наткнулась на кровать и очень не элегантно плюхнулась на то место, которым я периодически думала.

— Простите.

— Прекрати извиняться! — рявкнул он. — Шайс! Ты меня извести хочешь?

Вспомнив о том, с какой миссией меня сюда отправили, захотелось неуместно пошутить.

Но я сдержалась.

— Ты хоть понимаешь, что могла умереть? Еще немного, и даже я ничего не смог бы сделать. Не знаю, что сейчас там у вас за легенды ходят, но мертвых я не воскрешаю.

— Я… мне правда жаль. Я не собиралась так поступать, правда, — стушевалась я от этой отповеди. — Просто мама… хм.

— Что? Сказала, наконец, что в тебе течет кровь предателя?

Наверное, нужно было ужаснуться его осведомленности. Но я просто ничего не поняла.

— Кого?

— Рассказать тебе сказку? — прищурился колдун. — Ты ведь так любишь всякие легенды.

— Я не…

— Это был не вопрос, — припечатал он. — А если ты продолжишь меня перебивать, я буду вынужден принять меры.

После этих слов я втянула голову в плечи и попыталась отползти подальше, но уперлась в спинку кровати. Хотя как таковой угрозы в его голосе не было. Но я предпочла не рисковать.

— Да не трясись ты, не буду я тебя убивать. Я не для этого тебя спасал, — хмыкнул он, и сел рядом со мной, закинув ногу на ногу. — Итак, начну я, пожалуй, с того как группа зазнавшихся магов начала баловаться не самыми хорошими ритуалами, пытаясь приумножить свое могущество.

Последовала драматическая пауза, после чего колдун ослепительно улыбнулся.

— В итоге эти гении случайно вызвали меня.

Очень хотелось спросить, как это вообще возможно. Курт тоже об этом говорил, но я слабо понимала.

Леонхард ведь не демон, чтобы его можно было вызвать каким-то ритуалом.

Ну, я на это надеялась.

— Видишь ли, они искали источник силы, а так уж получилось, что в своей ветке мироздания я был одним из самых сильных. Я происхожу из династии Дероуз. Если проводить аналогии, то я бы сравнил это с королевской семьей.

Ничего себе заявления. Он это серьезно или снова странно шутит?

— Правда, у нас несколько иная форма власти, — добавил он. — Но это не должно быть тебе интересно. Важнее другое. Меня растили целенаправленно для управления. Развивали мою силу, раскачивали резерв. Проблема вашего ордена в том, что в нашем измерении маги изначально сильнее. Принести меня в жертву, впитывая крохи моей высвободившейся силы, у местных умельцев не получилось.

Я нахмурилась. Магия крови была под строжайшим запретом. Но я бы не удивилась, если бы узнала, что старейшины практикуют нечто подобное.

— Вернуться назад мне не удалось, — поморщился Леонхард. — Хотя я не терял надежды. Был уверен, что маги, которые меня сюда выдернули, могут знать и обратный путь. Так завязалась война. Признаюсь, есть доля и моей вины. Эти люди мне не очень нравились. Возможно потому, что продолжали пытаться принести меня в жертву.

На этих словах я кашлянула, поняв, что таким образом мой организм-предатель то ли согласился с ним, то ли выдал самый ужасный смешок в мире.

Колдун тоже это понял. Он скосил на меня глаза и улыбнулся одним уголком губ.

— Такое противостояние длилось больше ста лет. Я успел прижиться в Оснэйне. Смог взять под контроль местную общину магов, а затем и властную группировку.

Как красиво он назвал государственный переворот.

— Постепенно силы перевешивали. Что неудивительно — мои противники умирали от старости. И, наверное, рано или поздно я все же перебил бы их. Если бы не предательство.

На этих словах он посмотрел мне в глаза, улыбнувшись очень странной улыбкой.

Захотелось сжаться в комочек и забиться под одеяло. Но я не могла отвести взгляд. А Леонхард придвинулся ближе и, накрутив на палец один из моих локонов, продолжил: