Марионетка. Отрежь меня!

- Снег, - отстраняюсь, чтоб взглянуть на нее. – Перестань. Обещаю: у нас родится сын.

- Как?! – она цепляется за меня. – Как ты можешь обещать?

- Попробуем еще раз, когда твой организм восстановится.

- Попробуем… - повторяет за мной и замолкает, задумавшись.

Пересказываю весь разговор с врачом, приводя разные примеры из практики и личного опыта Тамары Игоревны. Наш случай не самый сложный и шанс есть.

- У нас получится, - заверяю.

- Правда, так думаешь? – Снег успокоилась, вытерла слезы. – И говоришь все это не для моего успокоения?

- Правда, - отвечаю искренне. У меня нет сомнений.

- Он ведь снился мне… - она слабо улыбнулась. Потом устроилась на моих коленях, положив голову на плечо.

- Кто? – переспрашиваю.

- Наш сын… Это не может быть всего лишь обманом, иллюзией… Значит, мы станем родителями.

- Почему не делилась этим раньше? – первый раз слышу.

- Не хотела тебя расстраивать, - ее голос странно звучит, словно боится.

- Чем расстраивать? – ничего не понимаю. - Что ты скрываешь?

- Потому что в этих снах неизменно присутствует твой брат…

Глава 36

Глава 36. Услышь меня…

36.1.Снежана

Самир громко вздыхает… И такая резкая перемена настроения совсем не нравится.

Тут же пожалела о своей откровенности. Зачем напомнила ему про Саида? Ну, зачем?! Могла ограничиться словами о сыне и не вдаваться в подробности, это я еще умолчала о приснившемся насилии. Нам и так хватает переживаний…

Муж аккуратно пересаживает меня на кровать. Встает, и, засунув руки в карманы брюк, расхаживает по палате. Его лицо не скрывает истинных эмоций – он не просто зол…

- Это всего лишь сон… и мои потаенные страхи, подсунутые подсознанием…. ведь боюсь твоего брата… не выдумывай лишнего... - осторожно говорю. - Тот мальчик интересует – о чем захотелось рассказать. Не ревнуй…

- Не ревнуй?! – повышает голос, а в глазах плещется гнев. – Он прикасался к тебе! Целовал! Но главное: не знаю точно, как далеко зашел! А если… если…

- Не говори так… - обвинения слышать больно и противно. Поводов не давала.

- Может вообще от него ребенок был? – вот это заявление. Смотрит со всей серьезностью.

- Что?! – просто не верится. Как только язык повернулся произнести такое? – Повтори…

- Знаешь… Уже ни в чем не уверен… Плюс-минус пару дней – и никогда не разберешься, когда наступила беременность, до отъезда в Дубай или после… Из-за нарушения режима приема противозачаточных – как угодно могло получиться, ничему не удивлюсь… - отвечает, и ни один мускул на лице не дрогнул от сказанной чуши.

- Самир… как ты можешь… - ложусь, обнимая подушку.

Слезы текут, и обида душит от несправедливости. Я все понимаю, в нем говорит ревность и та история с ночным визитом подорвала доверие, но зачем же так грубо?

Это был наш малыш… был…

- Снег… - он присаживается рядом, голос звучит виновато. Кажется, осознал свою ошибку.

- Уйди… - натягиваю одеяло на голову. Не хочу его видеть.

- Посмотри на меня, - прикасается к плечу, пытаясь перевернуть на спину.

- Пожалуйста, уйди… - скидываю руку.

- Прости… Правда, не думаю так… верю тебе… - стягивает мое маленькое укрытие, разворачивает к себе лицом. – Какой же я идиот. Снег, прости.

- Самир, уйди! – кричу на него, настаивая на своем желании побыть одной.

- Мы с тобой поругаемся… - хмурит брови.

- Мы уже ругаемся! – слезы хлынули с новой силой. – Мне очень плохо, тошно и невыносимо больно от мыслей, что нашего, я подчеркну еще раз это слово – НАШЕГО, ребенка больше нет, а ты несешь полнейший бред! Обвиняешь в неверности! Как так?!

- Снег… - он хотел прикоснуться к моему лицу. – Прости.

- Не трогай меня! – отмахнулась от него.

- Прости, прости, прости! – муж схватил за плечи, сильно впиваясь пальцами.

На наши крики в палату забежала взволнованная медсестра.

- Что здесь происходит? – растерянно смотрит на нас.

- Ничего, - огрызается Самир.

- Вы находитесь в реанимации. Тамара Игоревна разрешила вам прийти, но такое поведение недопустимо, - возмущается женщина. - Покиньте помещение. Немедленно.

- И не подумаю, - он встает с кровати, ловким движением выпроваживает ее, закрываясь изнутри.

- Я вызову охрану, - через дверь говорит она.

- Да хоть полицию! - отвечает муж.

- Откройте! – настойчиво стучится медсестра. – Хорошо, сами напросились!

Слышится звук удаляющихся каблучков.

- Пожалуйста, оставь меня одну… - прошу или даже умоляю, глядя в его глаза, которые сейчас потемнели, и похожи на небо перед дождем, затянутое тучами.

Самир приближается, и, молча, изучает мое лицо.

- Снег… - садится на кровать. – Схожу с ума от ревности.

- Между мной и Саидом ничего не было, - уверенно заявляю. - Да, я крепко спала и видела эротический сон с твоим участием, но поверь, если бы он перешел к активным действиям – то обязательно проснулась бы, сопротивлялась, кричала, звала на помощь... Разве можно винить в том, чего не совершала? Но ты поливаешь грязью… Называешь нашего малыша чужим…

- Снег… - он сжимает мою ладонь. Вижу, как сожалеет о брошенных сгоряча словах, хотя от этого не легче – обида затопила сердце.