Марионетки (Дамона Кинг — победительница тьмы. Песнь преследования. Марионетки)

— Ваш охранник выполнил свое задание, — проговорила Дамона. — Но вы начали совершать смертельные ошибки. Вы должны были убедиться, что ваши создания действительно подчиняются вашей воле.

Теракис побледнел. Казалось, внезапно он понял истину, но было слишком поздно.

Дамона подняла руки. Из кончиков пальцев брызнул на серый от пыли ковер дождь светло-голубых искр. Протоматерия забурлила. Дрожь пробежала по помещению, на какие-то мгновения Дамона услышала стон чужеродной материи.

Теракис закричал. Мурдор тщетно пытался вернуть себе власть над протоматерией, но власть Дамоны в этот момент оказалась сильнее. Она боролась не только своими духовными силами, но и силами гигантского существа. Она была в нем, ее тело являлось составной частью этой невероятной штуки, в то время как Мурдор пытался повлиять на нее извне.

Серая пыль съежилась, как при обратной прокрутке фильма, в котором камень падает в воду и образуются круги. Ленивые серые волны пробежали по греческому ученому, подкатились к его голове и покатились вверх.

Теракис закричал. Отчаянным движением он попытался стряхнуть пыль, но мысленные приказы Дамоны бросали на него все больше смертоносной материи, пока Теракис не оказался как бы в центре причудливого тайфуна. Он зашатался. Тяжелый, еле слышимый стон вырвался из его горла. Слепой от боли и паники, он стал отмахиваться, споткнулся, но в последний момент устоял на ногах.

Тело его начало растворяться. У него еще оставались некоторые силы, невероятные силы Мурдора, но его сопротивление заметно ослабело, и протоматерия начала свою разрушительную работу. Кожа Теракиса посерела и начала трескаться. Тонкие языки пыли заструились из рукавов куртки. Он хотел закричать, но изо рта вырвалась лишь серая пыль. Его лицо разрушилось и стало плоским, на котором все кипело и бурлило.

Он покачнулся, шатаясь, двинулся через комнату и грохнулся об окно. Рама задрожала от удара. Выбитое стекло зазвенело и рассыпалось. Теракис потерял равновесие и беззвучно рухнул вниз.

Какое-то время Дамона стояла, как оглушенная. Прошло несколько секунд. Потом по комнате пробежало нечто вроде невидимой дрожи. Внутри у Дамоны что-то умерло. Серая пыль стала лишь пылью, и на короткое время Дамона ощутила острое чувство утраты.

Теракис был мертв, а вместе с ним умерла и протоматерия.

Дамона с трудом стряхнула оцепенение и подошла к окну. Двор находился на два этажа ниже, но с улицы и из соседних домов падало достаточно света, чтобы Дамона все рассмотрела.

Прямо под окном стоял высокий, толщиной с человека дуб. Теракис упал на его крону, попытался ухватиться за ветки, но сорвался. Его тело лежало в необычайно свободной позе у подножия ствола.

Дамона долго стояла у окна и глядела вниз. Человек, умерший там, внизу, меньше всех их сделал в этой борьбе. Он был только пешкой, беззащитной игрушкой в дуэли, которая началась миллионы лет назад и продолжается до сих пор.

Мурдоры живы. Они ослабели, но все еще опасны. Возможно, даже опаснее, чем раньше.

Борьба продолжается.

Дамона постояла еще несколько секунд, потом повернулась и взяла телефонную трубку.

Песнь преследования

[Вступление]

Вот семь лет миновало с падения Трои,

А мы плыли под знойными звездами юга,

С берегами прощаясь любимой Италии…

Вергилий

Я обнаружил, что маленькое приспособление может запоминать мои слова, а потом, благодаря механизму, устройство которого я не понимаю, повторять их. Недавно я установил, сколько оно может запомнить. Я говорил много часов подряд, и оно все запомнило слово в слово. Сейчас я стер все это, используя специальную кнопку, и начал сначала.

Я хочу оставить информацию о том, что со мной приключилось. Поэтому всякий, кто когда-либо придет сюда и обнаружит меня мертвого, все равно поймет все. Я чувствую, что кто-то обязательно придет, хотя и сам не знаю, зачем.

Я хочу, чтобы он знал…

Я не помню, как меня зовут. Люди, среди которых я нахожусь и которые до сих пор были добры ко мне, называют меня Подрезанное Горло. Это из-за того, что у меня от уха до уха тянется через все горло красная полоса.

Каждый день у меня будет пронумерован.

Это….

День первый

Те люди выше меня. Мужчинам я едва достаю до плеча. Они говорят, что нашли меня на снегу спустя час после прохода Больших Саней, но что такое Большие Сани, я не смог узнать. Сначала я думал, что это какое-то явление природы, как, например, снежная буря, но они говорили, что видели такое впервые в жизни и спрятались от страха.

Они принесли меня в свой лагерь. Когда я немного поправился, то понял, что немного, совсем мало, понимаю их речь.

Они одевались в меха, дома их были из натянутых на молодые деревца звериных шкур, присыпанных потом снегом. На дворе все сильнее завывает ветер, наметая вокруг домов огромные кучи снега. Я лежу на меховой подстилке, тусклый свет льется с потолка, испускаемый подвешенными на кожаных ремнях фосфоресцирующими грибами.

День второй