Марк Алданов. Писатель, общественный деятель и джентльмен русской эмиграции

В июле 1956 года Алданов предпринял поездку в Лондон на 28-й Конгресс писателей, организованный Пен-клубом, а зимой состоялось последнее зарубежное турне Алданова – на международный писательский съезд в Милане. Владимир Вейдле, встретившийся с ним на этом форуме, оставил последний прижизненный портрет Марка Александровича:

Здоровым он мне не показался. Глаза были красные и слезились (он очень страдал от конъюктивита), лицо припухло. Он был со мною очень мил. Говорил – и как будто на этот раз совершенно искренно, безо всякой задней мысли – о том, что радуется успеху (в очень ограниченном кругу, конечно) моих двух французских книг. Я был тронут, но и жалко мне его стало. Почудился мне в его словах привет уходящего остающемуся [ВЕЙДЛЕ (I)].

Андрей Седых в завершении своих воспоминаний об Алданове пишет:

В январе 57-м года умер наш общий друг, старый народоволец, писатель и журналист Я.Л. Делевский. Когда-то мы постоянно встречались в читальном зале Национальной библиотеки и всегда смеялись: зимой и летом, даже в тропическую жару, Делевский приходил в библиотеку в калошах, с зонтиком… Марк Александрович мне написал:

«Кончина Я.Л. Делевского нас чрезвычайно огорчила. Я всегда его почитал и любил: редкий был человек. Да, нас, из “Последних Новостей”, остается все меньше и меньше. Кто следующий? Последним должны быть Вы. Вероятно, Вы и самый молодой из оставшихся?482»

<…> Следующий был Алданов. После этого я получил от него только одно письмо, посланное за месяц до смерти, 23 января 57-го года. Кончалось оно необычными для Марка Александровича словами: «Не забывайте». Алданова не забудут [СЕДЫХ (I). С. 8].

В одном из писем Набокову по поводу русскоязычного варианта его мемуарной книги «Другие берега» (от 7 марта 1955 года) Алданов, сетуя на общее падение читательского интереса, по своему обыкновению делает пессимистический прогноз, касательно гипотетического читателя будущей «свободной России»:

Принято говорить: «Желаю большого успеха книге». Я это, конечно, и говорю. Но какой может быть в настоящее время у русской книги успех? Ценителей в эмиграции мало, а читателей лишь немногим больше. Будет ли она допущена в Россию в ближайшее десятилетие? Надежды мало. Да и возродится ли читатель и в самой России? Все-таки тридцать семь лет там отравляют все, в том числе и вкус [ЧЕРНЫШЕВ А. (V)].

К счастью, этот прогноз Алданова оказался неверным. Ни читатель, ни литературный вкус не исчезли в новой России, и с конца 1980-х по начало 2000-х годов книги Алданова пользовались большим читателским спросом. Востребованы они и сегодня – на том уровне, который, в общем и целом, определяет интерес к русской прозе ХХ столетия.

Глава 4. «Надежда живет даже возле могил»: переписка М.А. Алданова с И.М. Троцким

Один сказал: «Нам этой жизни мало»,

Другой сказал: «Недостижима цель».

Георгий Адамович

Переписка Марка Алданова с Ильей Троцким интересна в первую очередь именно с биографической точки зрения, поскольку освящает очень важную для характеристики личности писателя сторону его литературных амбиций, которые он тщательно скрывал от большинства других своих корреспондентов.